"Ты теперь не живой, ты небесный" /Циничный лирик
читать дальшеКак можно было проиграть в Тол-ин-Гаурхот? Хорошая крепость, полный гарнизон волколаков, сверху майя сидит, волчьим хвостом улицы подметает, рыком волков по углам постраивает. И тут под дверьми дева вырастает аки куст редиса, только еще быстрее. С болонкой, значит, с беленькой. Только банта и не хватает. Красного и накрест по шее.
Если предположить, что один из самых успешных военачальников Средиземья все же умел думать…А иного лучше не предполагать. Ибо иначе у всех светлых эльфов, валар и майяр одна извилина, и та прямая. На всех общая. В жопе у папочки Илуватара. Потому как если бы думать он не умел, а они ему столько проигрывали… Ну вы поняли.
А все просто, на самом деле. С извилинами не все так печально (хотя мы вскрытие-то не проводили…но эмпирическим путем установлено). На самом деле Саурон как нормальный мужик – перед бабой выдрепывался. Ну, а кто не выдрепывался бы? Приходит к тебе прекраснейшая, да еще и дева, и аккурат под стены крепости. Если, мол, волк твой мою собаку заборет…сам понимаешь. И стоит, локоны на пальцы накручивает, пса по холке поглаживает. Тут любой мужик на месте этого пса быть захочет, и подставлять не холку. А она ему – что, слабо им? Против собаки-то волк не сопееерник… Ну и вестимо, взлетел Саурон – как это не соперник? Выпустил, значит, волка, а псина паскудная его – ам! – и сожрала. Валинорская же сука, хотя и кобель, и вообще майярской наружности. Ну, то есть наружности как раз собачьей, а вот сущности – майярской. И сучьей совершенно. Волка схарчил и лыбится. Дева локон дальше крутит, другой рукой с ниточкой на декольте играется. Что, мол, слабоват волчок? Ну Саурон другого пускает… Так весь гарнизон и выпустил по одному. А что вы хотите. Азартные игры – дело такое. Автоматы – они хуже бандитов, даром что «однорукие». А у этой все при ней – и руки, и ноги, и что межд…
Волки так и кончились,а дева стоит. Ну, говорит, волки твои позорные, сразу видно. А вот спорим, говорит, что ты и сам не лучше? Я, говорит, ставлю женитьбу с тобой, страхопи…ну, майя ты мохнатый, в общем, а ты крепость ставь. Саурон вопить было, а она ему так ехидно – что, мол, заранее знаешь, что проиграешь собачке моей любимой, вот и боишься? Ну, в общем, сами понимаете… Крепость он поставил.
А раз поставил - отдавать пришлось. Псина жульническими путями, да с помощью девы, таки заборола его. Да и не мудрено – дева-то рядом, запах, голову дурит…а она еще гладить давай, за ухом чесать. Там и не мудрено эту псину на боку висящую не заметить. Ну, а потом поздно было. Тока в пещеру ближнюю ползти, раны зализывать.
С таким видом да после такого спора в Ангбанде почитай неделю лучше не показываться. Ладно Мелькор еще, не больно ему та крепость эльфийская и нужна, а вот Тхурингветиль по всем башням прогонит с воплями: «Это кто здесь прекраснейшая? Она?! Ну,я тебе покажу…». И покажет. Если не небо в алмазах, то шкуру в дырочках – как пить дать. Его собственную.
Ну, а Мелькор что? Тоже мужик не дурак. Пришла к нему эта красавица, да прямо в покои, да песни петь…Да танцы танцевать. Каким там танцы, уж не ведомо, но в общем он с ней тоже поспорил. Хорошо, что хоть он не на крепость, а всего лишь на сильмарил. Отдал камушек, да и выставил красавицу легкого поведения да тяжелого характера, на радостях рыбу новую создал – стерлядь. Так, мол, деву ту звали – на тайном наречии. Что это означает, говорят, никто так и не понял, пока Саурон не вернулся в Ангбанд. А он как вернулся, как про рыбу услышал – так сразу и понял все. Воины по углам прятались, когда он ту стерлядь требовал на восьмиэтажном ахэне к нему привести. Приносят, значит, эту рыбу ему…. Назад под шестнадцатиэтажный, говорят, уже уносили.
Если предположить, что один из самых успешных военачальников Средиземья все же умел думать…А иного лучше не предполагать. Ибо иначе у всех светлых эльфов, валар и майяр одна извилина, и та прямая. На всех общая. В жопе у папочки Илуватара. Потому как если бы думать он не умел, а они ему столько проигрывали… Ну вы поняли.
А все просто, на самом деле. С извилинами не все так печально (хотя мы вскрытие-то не проводили…но эмпирическим путем установлено). На самом деле Саурон как нормальный мужик – перед бабой выдрепывался. Ну, а кто не выдрепывался бы? Приходит к тебе прекраснейшая, да еще и дева, и аккурат под стены крепости. Если, мол, волк твой мою собаку заборет…сам понимаешь. И стоит, локоны на пальцы накручивает, пса по холке поглаживает. Тут любой мужик на месте этого пса быть захочет, и подставлять не холку. А она ему – что, слабо им? Против собаки-то волк не сопееерник… Ну и вестимо, взлетел Саурон – как это не соперник? Выпустил, значит, волка, а псина паскудная его – ам! – и сожрала. Валинорская же сука, хотя и кобель, и вообще майярской наружности. Ну, то есть наружности как раз собачьей, а вот сущности – майярской. И сучьей совершенно. Волка схарчил и лыбится. Дева локон дальше крутит, другой рукой с ниточкой на декольте играется. Что, мол, слабоват волчок? Ну Саурон другого пускает… Так весь гарнизон и выпустил по одному. А что вы хотите. Азартные игры – дело такое. Автоматы – они хуже бандитов, даром что «однорукие». А у этой все при ней – и руки, и ноги, и что межд…
Волки так и кончились,а дева стоит. Ну, говорит, волки твои позорные, сразу видно. А вот спорим, говорит, что ты и сам не лучше? Я, говорит, ставлю женитьбу с тобой, страхопи…ну, майя ты мохнатый, в общем, а ты крепость ставь. Саурон вопить было, а она ему так ехидно – что, мол, заранее знаешь, что проиграешь собачке моей любимой, вот и боишься? Ну, в общем, сами понимаете… Крепость он поставил.
А раз поставил - отдавать пришлось. Псина жульническими путями, да с помощью девы, таки заборола его. Да и не мудрено – дева-то рядом, запах, голову дурит…а она еще гладить давай, за ухом чесать. Там и не мудрено эту псину на боку висящую не заметить. Ну, а потом поздно было. Тока в пещеру ближнюю ползти, раны зализывать.
С таким видом да после такого спора в Ангбанде почитай неделю лучше не показываться. Ладно Мелькор еще, не больно ему та крепость эльфийская и нужна, а вот Тхурингветиль по всем башням прогонит с воплями: «Это кто здесь прекраснейшая? Она?! Ну,я тебе покажу…». И покажет. Если не небо в алмазах, то шкуру в дырочках – как пить дать. Его собственную.
Ну, а Мелькор что? Тоже мужик не дурак. Пришла к нему эта красавица, да прямо в покои, да песни петь…Да танцы танцевать. Каким там танцы, уж не ведомо, но в общем он с ней тоже поспорил. Хорошо, что хоть он не на крепость, а всего лишь на сильмарил. Отдал камушек, да и выставил красавицу легкого поведения да тяжелого характера, на радостях рыбу новую создал – стерлядь. Так, мол, деву ту звали – на тайном наречии. Что это означает, говорят, никто так и не понял, пока Саурон не вернулся в Ангбанд. А он как вернулся, как про рыбу услышал – так сразу и понял все. Воины по углам прятались, когда он ту стерлядь требовал на восьмиэтажном ахэне к нему привести. Приносят, значит, эту рыбу ему…. Назад под шестнадцатиэтажный, говорят, уже уносили.
-
-
28.02.2012 в 17:50болонка... даааа