rebellions are built on hate
. Примечание: с феста.
Фик этот изначально немного трололо. Формально он про Эомера, фактически писался для показа Умбара (поэтому первая половина нудная, а вторая поживее). Фик этот как и большинство моих - изрядно апокрифичен. На фесте с ним вышло странно - голосов он собрал больше, чем я ожидала, а вот коментариев - меньшеи вообще я рассчитывала на холивар, да. В частности, незамеченной осталась спорная тема об эталонах красоты - на самом деле автор смеется над Эомером, вкладывая ему в уста речь об "эти жуткие усатые женщины"
Название я ему так и не придумала - так что "что-нибудь об Эомере после ВК", оно же - "Как Эомер в Умбар с Арагорном ездил"
читать дальшеДесять лет.
Ровно столько прошло с того дня, как он стоял рядом с Арагорном у врат Мораннона, и каждая секунда казалась вечностью. А затем все кончилось, орочье воинство в один миг превратилось в толпу безвольных и вопящих от ужаса уродливых кукол.
Таким и было последнее серьезное сражение Эомера. Ведь тому, кто дрался с урукхаями Сарумана и защищал Хельмову падь, преследование бежавших харадрим показалось почти прогулкой.
Десять лет, как Гутвинэ, меч Эомера не знал хорошей, яростной битвы.
Восемь – с тех пор, как в Медусельд вошла госпожа Лотириэль, семь и пять – как стены дворца услышали первые крики новорожденных Тенгвинэ и Эльфвинэ.
Именно так Эомер представлял себе мирную жизнь. Именно об этом мечтал, но не смел надеяться, много лет назад, в темные годы.
Нет, меч не ржавел в оружейной дворца, но работа ему доставалась ох как нечасто.
Эомер тосковал по битвам и немного завидовал Фарамиру, наместнику Итилиенскому. В Мордоре с работой для воина тоже было не густо, но всяко больше, чем на роханских равнинах.
Тоска эта пришла не сразу, да и нельзя сказать, что чувство это было всепоглощающим. Скорее нет-нет, да и мечталось королю – а хорошо бы, как прежде, собрать отряд, да броситься в самоубийственную атаку на обнаглевших дунландцев.
А вот у Арагорна, похоже, такой проблемы не было. Эомер с удивлением смотрел, как этот великий воин в один момент превратился в строителя, летописца, садовника, менестреля. Смотрел и завидовал другу и лорду.
Со старым другом Эомер последние годы виделся реже, чем хотелось. Тот все чаще уезжал на север, все больше времени проводил там, восстанавливая Арнор. Король Объединенного королевства не скрывал, что собрался перенести столицу в Аннуминас, древний, давно брошенный людьми, но несмотря на это сохранивший неприступность стен и величие башен.
А когда Арагорн окончательно поселится на севере, приезжать в Рохан он станет еще реже; да и Эомеру не в пример дальше ехать ко двору. Впрочем, нет худа без добра. Обе сухопутные дороги из Аннуминаса в Минас Анор проходят через его, Эомера, владения. А, значит, направляясь по делам в Гондор, Арагорн не сможет не заглянуть к старому другу.
*
Весть с дунландского пограничья гласила, что король всех светлых земель едет южным трактом и вот-вот прибудет в Эдорас. И Медусельд засуетился. Из сундуков выскочила золотая и серебряная посуда, выдвинулись столы, на кухне стало тесно, заблестели полы в гостевых комнатах.
Король ждал лорда и друга.
Государь Элессар прибыл с небольшим отрядом северных дунэдайн. То, что короля сопровождали именно северяне, Эомер определил безошибочно. В Гондоре не сохранилось настолько чистой крови. Даже в таких знатных родах, как у князя Имрахиля или бывших наместников. То веснушки у кого-то проявлялись, то золотистый оттенок в волосах.
- Так куда, говоришь, направляешься? – дело шло к полуночи, пир кипел уже несколько часов.
- Да на юг, брат! – Арагорн рассмеялся. – Ты пятый раз это спрашиваешь.
- А ты пятый раз не отвечаешь, - заметил Эомер. – Или, думаешь, я перебрал? Ты же знаешь мою настойчивость, я не отстану, пока не расскажешь всего.
- Да не надо оно тебе! Если бы я мог не ехать в этот Умбар, будь он неладен, с удовольствием бы дома. Но я должен. А ты – нет.
В голосе Арагорна послышалось раздражение. Он и впрямь отправил бы в эту поездку кого-то другого, если бы это было возможно, но Эомер посчитал, что король зол на него.
- Конечно, ваше величество, - роханец залпом осушил кубок. – Это ваши дела, мне в них лезть не надо. Я забываюсь, вы правы, - с горечью произнес он. – Больше не повторится.
- Ты не прав. Послушай меня, - Арагорн взял Эомера за плечи. – Ты великий воин. Но там, куда я еду, бесполезны мечи и отвага. И разговоры, которые ты услышишь в Умбаре, вряд ли тебя порадуют .
- Хочешь сказать, эорлинг испугается сплетниц? – роханец рассмеялся. – Теперь ты от меня точно не отделаешься, даже если мне придется следовать за тобой тайно аж до самой пиратской вотчины.
Арагорн тяжело посмотрел на друга.
- Хорошо. Ты поедешь со мной. Но чувствую я, что это решение – ошибка.
*
Сборы были недолгими, и отряд выехал уже утром. Эомера одели в такие же одежды, как у прочих арагорновых спутников.
- Так вот, помнишь первый год моего правления, - Арагорн вводил товарища в курс дела. - Первыми прислали своих послов ваши соседи, дунладнцы. Успели даже до коронации, раньше эльфов успели.
Король рассмеялся и продолжил.
- Затем были кочевники востока, за ними эсгаротцы. Дольше всех шли харадрим. Но все-таки сложили свои знамена перед троном в Минас Анор, а затем получили их обратно из моих рук. Не пришли только умбарцы.
- Думаю, им не на чем было приплыть, - пошутил Эомер. - А идти по суху эти не снизойдут.
Арагорн криво улыбнулся.
- Это не так забавно, как тебе кажется. Представь, что дунландцы угнали ваших лошадей.
Эомер пожал плечами.
- Бывало и такое.
- Всех лошадей, мой друг. Оставил пару кляч, которых добить жалко. Годных лишь на то, чтоб на них малых детей учить держаться в седле.
Роханец почувствовал себя неуютно.
- Было и такое, во время мора. Давно, много веков назад. Много времени прошло, пока табуны возродились. Говорят, тогда сгинули насовсем черные кони с золотой гривой и с тех пор не рождались.
- Тогда ты поймешь, почему я не дождался послов из Умбара и отправился к корсарам сам.
- И я узнаю об этом только сейчас?
Голос Эомера прозвучал изрядно громче остального разговора, и другие дунэдайн инстинктивно повернули головы в сторону королей.
- Об этом мало кто слышал тогда, немногие знают и сейчас, - Арагорн сделал знак дружинникам, чтоб не волновались. - Вот тогда ты был мне очень нужен, признаю. Но стало известно, что госпожа Лотириэль носит под сердцем дитя, так что я не решился волновать ее.
Арагорн принялся рассказывать, как тщательно он с Фарамиром и с Имрахилем разрабатывали план визита короля в Умбар. Было очевидно, что реши они действовать открыто, покушений на короля не избежать. Поэтому для отвода глаз отправили письмо с обещанием прибыть, начали собирать большой корабль, а на самом деле Арагорн явился с несколькими верными людьми на полмесяца раньше и прямиком в гостинную к нынешнему лорду гаваней.
- То есть ты проник к нему в дом, - уточнил Эомер.
- Через крышу, - подтвердил Арагорн. - Не убили никого из прислуги, лишь заперли в одной из комнат. Анардил и Таургил, - король кивнул в сторону двух дунаданов, - были со мной тогда. Мы заставили лорда написать знатным капитанам письма, где он признавал Умбар территорией объединенного королевства.
Рохенец недоверчиво покачал головой.
- И этот лорд потом не взял свои слова назад? Не рассказал, что делал это...ну, под давлением?
- Это Умбар. - пояснил Арагорн. - Если покажешь, что сломался, испугался, то лишишься всего. Поэтому лорд помалкивает о случившемся.
Король опустил глаза. О судьбе слуг, случайных свидетелей, он хотел бы не думать, но не мог.
- А я все пропустил, - снова пожаловался Эомер.
- В это время ты как раз впервые поднял на руки своего старшего сына. Такое бывает раз в жизни. В отличие от визитов в Умбар. Что-то мне говорит, что не последний раз я туда еду.
- Мы едем, - поправил короля роханец.
Арагорн вздрхнул.
- Хорошо. Мы. Посмотрим, что ты скажешь, когда мы покинем эту гостеприимную гавань.
*
Этот визит Арагорна в Умбар тоже был тайным. Без проникновений через крышу, но с чужими именами. Король превратился в итилиенского купца Рингарта, а Эомер - в охранника по имени Фреобальд, бывшего мордорского раба. С ними остались еще двое, а куда делись остальные, Эомер не знал. Подозревал, что под тайно наблюдают, чтоб с королем ничего не произошло. Или добывают нужные сведения на умбарских улицах.
Плана действий у Арагорна не было, и это нервировала Эомера. Король, похоже, что-то искал, но на вопросы, что именно, лишь пожимал плечами.
- Не знаю, друг. Честное слово, не знаю. Что-то, что станет хорошим аргументом, когда я снова навещу своего приятеля-лорда.
Дни были похожи один на другой. Арагорн ходил по рынку и сидел в таверне, иногда что-то приобретал, соблюдая образ купца. Так в комнате появились несколько харадских ковров, изрядное количество посуды, которую король долго изучал после покупки, и, похоже, остался разочарованным. Фальшивые купцы узнали место, где под прилавком можно обнаружить такие вещи, как харадские травы или мордорское наградное оружие. И все это не было тем, что искал король.
Эомер-Фреобальд в этот вечер сидел в трактире один. Арагорн еще утром куда-то ушел, оставив записку с обещанием скоро вернуться, и роханец уже начинал волноваться.
- А правду говорят, что вы, купцы, на все готовы, чтоб лишний золотой в казну не заплатить? - услышал Эомер и оторвался от изучения содержимого кружки.
Перед Эомером стояла типичная уроженка Ближнего Харада. Смуглая кожа, черные волнистые волосы, тонкий нос с горбинкой, миндалевидные глаза. Десять лет назад Эомер достаточно насмотрелся на подобные черты. Правда, тогда он видел только мужчин. Женщин в войске, прибывшем с юга по приказу Саурона, не было.
Предположение этой особы возмутило Эомера, но Фреобальд заинтересованно прищурился.
- Не то, чтобы на все, но радости от того, что тебя обдирают как липку, немного, - кивнул он.
Женщины, как и мужчины, в Умбаре были самые разные - от плосконосых темнокожих детей дальнего юга до тех, кто от гондорцев отличался лишь более загорелой кожей.
Харадка вызывала у Эомера отвращение, прежде всего темными волосами под носом, словно у юноши, который только входит в созревание. Роханец подумал, что ни за что не поцеловал бы усатую женщину.
- Но дорога, к сожалению одна, вот ведь незадача, - картинно вздохнула харадка.
- Женщина, если есть что сказать по делу, говори, - сурово прервал ее Эомер, войдя в роль бывшего раба. - А нет, так не отнимай мое время.
- Ты все равно тратишь его на кружку, - презрительно скривилась собеседница.
Эомер тем временем рассматривал новую знакомую. Одета она была в дорогие тонкие ткани, руки были в кольцах, талию украшал золотой пояс. При этом ни охранника, ни сопровождающего. Платье было коротким, почти как мужское, и хотя оружия Эомер не заметил, наверняка в многочисленных складках одежды у девушки было чем встретить неприятного ей человека.
- Я не решаю вопросы пути, но передам предложение хозяину, а развлекать меня болтовней не надо.
Харадка рассмеялась.
- Брось притворяться. Все знают, что на самом деле купец ты, а он твой охранник.
Интересно, - подумал Эомер. - что еще о нас говорят?
Роханец решил подыграть.
- Допустим, ты права. Так какой обходной путь ты знаешь?
Девушка приблизилась почти вплотную и понизила голос до шепота.
- По морю, купец. Забытый путь по морю. Прибудем в тайную гавань чуть восточнее Пеларгира
У Эомера перехватило дыхание. Он уже понял, к чему клонит его новая знакомая. Путь по морю не охраняется, ведь Умбару не разрешено иметь флот, только рыбацкие легкие суда.
- Умбарские рыбаки настолько смелы и умелы? - Эомер склонил голову на бок. - Боюсь самый легкий шторм обойдется с моим товаром хуже самого злого сборщика пошлины.
Харадка молниеносным движением достала невесть откуда пергамент.
- Вот такой корабль.
На листе была нарисована совсе даже не рыбацкая лодка, а корабль, на который при желании можно и воинов погрузить, и балист наставить.
- О, - протянул Эомер. - надеюсь, он еще и быстрый. Поймают на таком, и доказывай потом.
- Не переживай, - девица фамильярно хлопнула его по спине. - Гондорцы никогда не смогут приблизиться к нему. Решайся.
Эомер заглянул в глаза девушке. Поди ж ты разбери, что скрывают эти омуты.
- Пожалуй, я рискну. Товар уже присмотрен, думаю к полнолунию можно будет и отплыть.
- Я найду тебя и скажу, куда везти груз.
Девушка резко развернулась, и, не попрощавшись, пошла к выходу.
Нет-нет, думал Эомер. Не уйдешь.
Подождав, пока за харадкой закроется дверь трактира, роханец одел плащ изнаночной, серой стороной и вышел следом. Проследить за девушкой было несложно. Она явно шла в направлении из города, поэтому Эомер сразу взял своего коня. Выяснилось, что не зря - на окраине она зашла в один из домов, а затем выехала из него уже верхом.
Сумерки и шум прибоя тоже сыграли на руку роханцу, позволив тому ехать незамеченным. Слежка длилась с полночи, но наконец харадка выехала к тайной верфи и небольшому поселку в скалах.
Возле причала было пришвартовано десять таких кораблей, как на пергаменте, показанном девушкой. Достаточно, чтоб устроить набег или перевозить запрещенный груз. Ровно на десяток больше, чем разрешалось иметь Умбару. А если ничего не сделать, то их станет больше, и хватит, чтоб бросить вызов королю Элессару и перестать признавать его власть.
Нужно рассказать Арагорну, - пришло в голову Эомеру. - С другой стороны, если он потребует уничтожить этот флот, это не прибавит любви к нему. Уж лучше я сожгу его сам, и сделаю это тайно. Пусть думают, что это завистники. Доказать никто ничего не сможет.
Окончательно убедив себя, что так будет лучше для всех, роханец спешился, снял с седла сумку и прокрался к кораблям.
Видимо, умбарцы были уверены, что место это тайна для всех, поэтому охрану не выставляли. Эомер зажег факел и ткнул в свернутый парус. Тот довольно быстро загорелся, и роханец перебрался на другой корабль, затем на следующий.
Пожар заметили не сразу, и огонь успел перекинуться на соседние корабли. Чем закончится дело, роханец дожидаться не стал, вскочил на коня и уехал.
Когда Эомер вернулся в комнаты на постоялом дворе, уже рассвело, но вернувшийся Арагорн не спал.
- Смотрю, ты нашел, чем заняться? - голос короля был озабочен.
- Ну, коль ты бросил меня одного в этом городе, - рассмеялся Эомер. Кстати, я волновался. Вдруг кто-то узнал тебя и решил убить.
Арагорн поморщился.
- Увы, меня действительно узнали. И пригласили поговорить. Наедине. Поэтому пришлось вас оставить. Не беспокойся, другие из нашего отряда следили, чтоб чего не вышло. Так что я пообщался с лордом гаваней, задал ему пару неудобных вопросов о кораблях, которые строятся к югу отсюда, и...
- Так ты знал? - перебил его Эомер.
Арагорн недоуменно посмотрел на роханца.
- Я да, а вот тебе откуда известно?
Эомер заволновался. Если король ничего не предпринял, то может и ему не стоило?
- Несколько часов назал я сжег их, - признался он.
А ведь это должно было прозвучать совсем по-другому. Поступок сродни тому, что совершил некогда сам Арагорн.
Король побледнел.
- Повтори. Ты...
- Сжег корабли.
И Эомер поведал все с самого начала - про харадку, про разговор, про то, как ехал за ней.
- Ясно, - заключил Арагорн. - Не кори себя. Я обвинил лорда в нарушении договора, но предложил решить дело компромиссом. Он же решил пожертвовать уже отстроенными кораблями, чтобы получить больше. А харадка, судя по описанию, это его дочь. Могу поздравить, ты столкнулся с настоящими черными нуменорцами и отведал их коварства.
- И все же прости меня, - Эомер низко склонил голову.
- Брось. Я уверен, все что ни делается, к лучшему. Завтра пойдешь к лорду со мной.
*
Капитан Гаваней был похож на свою дочь. Эомер мог бы поклястся, что он ей приходится скорее братом, чем отцом.
- Мы переняли у южных братьев внешность, но сохранили продолжительную жизнь, - снисходительно пояснил хозяин дома, увидев замешательство роханца. - Я Дулгубар, а это Нилуфель, моя наследница и будущий лорд. А ты, как я понимаю, тот роханец, который причинил ущерб моим кораблям.
- Которые никогда не были построены, - вставил Арагорн. - При всем уважении, у Умбара по договору нет кораблей такого размера. Так что я не знаю, что там горело, но явно не несуществующий флот. И вчерашнего разговора не было. Можем начать сначала.
- Я подумаю. А этот, - лорд внимательно посмотрел на Эомера, - может идти. Он нам не нужен.
- Он мой друг, - возразил Арагорн. - А дружба это святое.
- Родство более свято, - словно сплюнул Дулгубар. - А младшие народы нам не родственники.
- И поэтому именно он, а не кто-нибудь другой из моих людей стали жертвами твоего обмана.
Вот оно что, понял Эомер. Они ревнуют, эти похожие на харадцев как две капли воды потомки островитян.
- Поэтому, - согласился капитан. - Пусть знает свое место... и трезво оценивает умственные способности.
В другой ситуации Эомер уже взялся бы за меч. Но сейчас он был виноват, поэтому лишь сжал зубы.
- Ты зря плохо говоришь о нем, - Арагорн вдруг улыбнулся. - Эомер, друг, скажи, что нам следовало бы решить по умбарскому вопросу? Вспомни наш разговор в пути. Вспомни золотогривых.
Эомер не смог поверить тому, что услышал. Но намек был ясен.
- Гондор должен разрешить вам иметь корабли.
Вот теперь Дулгубар растерялся.
- Повтори! Государь Элессар, вы слышали? Даже младший...
- Не называй его так, - осадил морадана Арагорн. - Я слышал. И вот мое решение. Я позволю вам снова строить корабли. Столько, сколько хотите. В них ваша душа, а душу ограничивать нельзя.
Лорд встал со своего кресла, подошел к королю и припал на колено.
- Благодарю, ваше величество. Лучшее, что сойдет с моих верфей, я подарю вам.
- Помни о своей благодарности, - ответил Арагорн. - И не предай моего доверия. Доверия брата.
*
Уехали тем же вечером.
Роханец был молчалив. Он все думал, то ли сказал, что должен был? Арагорн говорил, что да, Эомер правильно все понял. Что почти принял решение, хоть и сомневался. И что поступок Эомера просто не оставил выбора. Конечно, преступнику опасно оставлять нож, но когда в человеке есть хоть что-то хорошее, стоит рискнуть. Ведь убивает не оружие, а злость. А если лишить злость источника, то рано или поздно она иссякнет.
- Только больше я не поеду в Умбар, ваше величество, - сообщил Эомер. – По доброй воле так точно.
Фик этот изначально немного трололо. Формально он про Эомера, фактически писался для показа Умбара (поэтому первая половина нудная, а вторая поживее). Фик этот как и большинство моих - изрядно апокрифичен. На фесте с ним вышло странно - голосов он собрал больше, чем я ожидала, а вот коментариев - меньше
Название я ему так и не придумала - так что "что-нибудь об Эомере после ВК", оно же - "Как Эомер в Умбар с Арагорном ездил"
читать дальшеДесять лет.
Ровно столько прошло с того дня, как он стоял рядом с Арагорном у врат Мораннона, и каждая секунда казалась вечностью. А затем все кончилось, орочье воинство в один миг превратилось в толпу безвольных и вопящих от ужаса уродливых кукол.
Таким и было последнее серьезное сражение Эомера. Ведь тому, кто дрался с урукхаями Сарумана и защищал Хельмову падь, преследование бежавших харадрим показалось почти прогулкой.
Десять лет, как Гутвинэ, меч Эомера не знал хорошей, яростной битвы.
Восемь – с тех пор, как в Медусельд вошла госпожа Лотириэль, семь и пять – как стены дворца услышали первые крики новорожденных Тенгвинэ и Эльфвинэ.
Именно так Эомер представлял себе мирную жизнь. Именно об этом мечтал, но не смел надеяться, много лет назад, в темные годы.
Нет, меч не ржавел в оружейной дворца, но работа ему доставалась ох как нечасто.
Эомер тосковал по битвам и немного завидовал Фарамиру, наместнику Итилиенскому. В Мордоре с работой для воина тоже было не густо, но всяко больше, чем на роханских равнинах.
Тоска эта пришла не сразу, да и нельзя сказать, что чувство это было всепоглощающим. Скорее нет-нет, да и мечталось королю – а хорошо бы, как прежде, собрать отряд, да броситься в самоубийственную атаку на обнаглевших дунландцев.
А вот у Арагорна, похоже, такой проблемы не было. Эомер с удивлением смотрел, как этот великий воин в один момент превратился в строителя, летописца, садовника, менестреля. Смотрел и завидовал другу и лорду.
Со старым другом Эомер последние годы виделся реже, чем хотелось. Тот все чаще уезжал на север, все больше времени проводил там, восстанавливая Арнор. Король Объединенного королевства не скрывал, что собрался перенести столицу в Аннуминас, древний, давно брошенный людьми, но несмотря на это сохранивший неприступность стен и величие башен.
А когда Арагорн окончательно поселится на севере, приезжать в Рохан он станет еще реже; да и Эомеру не в пример дальше ехать ко двору. Впрочем, нет худа без добра. Обе сухопутные дороги из Аннуминаса в Минас Анор проходят через его, Эомера, владения. А, значит, направляясь по делам в Гондор, Арагорн не сможет не заглянуть к старому другу.
*
Весть с дунландского пограничья гласила, что король всех светлых земель едет южным трактом и вот-вот прибудет в Эдорас. И Медусельд засуетился. Из сундуков выскочила золотая и серебряная посуда, выдвинулись столы, на кухне стало тесно, заблестели полы в гостевых комнатах.
Король ждал лорда и друга.
Государь Элессар прибыл с небольшим отрядом северных дунэдайн. То, что короля сопровождали именно северяне, Эомер определил безошибочно. В Гондоре не сохранилось настолько чистой крови. Даже в таких знатных родах, как у князя Имрахиля или бывших наместников. То веснушки у кого-то проявлялись, то золотистый оттенок в волосах.
- Так куда, говоришь, направляешься? – дело шло к полуночи, пир кипел уже несколько часов.
- Да на юг, брат! – Арагорн рассмеялся. – Ты пятый раз это спрашиваешь.
- А ты пятый раз не отвечаешь, - заметил Эомер. – Или, думаешь, я перебрал? Ты же знаешь мою настойчивость, я не отстану, пока не расскажешь всего.
- Да не надо оно тебе! Если бы я мог не ехать в этот Умбар, будь он неладен, с удовольствием бы дома. Но я должен. А ты – нет.
В голосе Арагорна послышалось раздражение. Он и впрямь отправил бы в эту поездку кого-то другого, если бы это было возможно, но Эомер посчитал, что король зол на него.
- Конечно, ваше величество, - роханец залпом осушил кубок. – Это ваши дела, мне в них лезть не надо. Я забываюсь, вы правы, - с горечью произнес он. – Больше не повторится.
- Ты не прав. Послушай меня, - Арагорн взял Эомера за плечи. – Ты великий воин. Но там, куда я еду, бесполезны мечи и отвага. И разговоры, которые ты услышишь в Умбаре, вряд ли тебя порадуют .
- Хочешь сказать, эорлинг испугается сплетниц? – роханец рассмеялся. – Теперь ты от меня точно не отделаешься, даже если мне придется следовать за тобой тайно аж до самой пиратской вотчины.
Арагорн тяжело посмотрел на друга.
- Хорошо. Ты поедешь со мной. Но чувствую я, что это решение – ошибка.
*
Сборы были недолгими, и отряд выехал уже утром. Эомера одели в такие же одежды, как у прочих арагорновых спутников.
- Так вот, помнишь первый год моего правления, - Арагорн вводил товарища в курс дела. - Первыми прислали своих послов ваши соседи, дунладнцы. Успели даже до коронации, раньше эльфов успели.
Король рассмеялся и продолжил.
- Затем были кочевники востока, за ними эсгаротцы. Дольше всех шли харадрим. Но все-таки сложили свои знамена перед троном в Минас Анор, а затем получили их обратно из моих рук. Не пришли только умбарцы.
- Думаю, им не на чем было приплыть, - пошутил Эомер. - А идти по суху эти не снизойдут.
Арагорн криво улыбнулся.
- Это не так забавно, как тебе кажется. Представь, что дунландцы угнали ваших лошадей.
Эомер пожал плечами.
- Бывало и такое.
- Всех лошадей, мой друг. Оставил пару кляч, которых добить жалко. Годных лишь на то, чтоб на них малых детей учить держаться в седле.
Роханец почувствовал себя неуютно.
- Было и такое, во время мора. Давно, много веков назад. Много времени прошло, пока табуны возродились. Говорят, тогда сгинули насовсем черные кони с золотой гривой и с тех пор не рождались.
- Тогда ты поймешь, почему я не дождался послов из Умбара и отправился к корсарам сам.
- И я узнаю об этом только сейчас?
Голос Эомера прозвучал изрядно громче остального разговора, и другие дунэдайн инстинктивно повернули головы в сторону королей.
- Об этом мало кто слышал тогда, немногие знают и сейчас, - Арагорн сделал знак дружинникам, чтоб не волновались. - Вот тогда ты был мне очень нужен, признаю. Но стало известно, что госпожа Лотириэль носит под сердцем дитя, так что я не решился волновать ее.
Арагорн принялся рассказывать, как тщательно он с Фарамиром и с Имрахилем разрабатывали план визита короля в Умбар. Было очевидно, что реши они действовать открыто, покушений на короля не избежать. Поэтому для отвода глаз отправили письмо с обещанием прибыть, начали собирать большой корабль, а на самом деле Арагорн явился с несколькими верными людьми на полмесяца раньше и прямиком в гостинную к нынешнему лорду гаваней.
- То есть ты проник к нему в дом, - уточнил Эомер.
- Через крышу, - подтвердил Арагорн. - Не убили никого из прислуги, лишь заперли в одной из комнат. Анардил и Таургил, - король кивнул в сторону двух дунаданов, - были со мной тогда. Мы заставили лорда написать знатным капитанам письма, где он признавал Умбар территорией объединенного королевства.
Рохенец недоверчиво покачал головой.
- И этот лорд потом не взял свои слова назад? Не рассказал, что делал это...ну, под давлением?
- Это Умбар. - пояснил Арагорн. - Если покажешь, что сломался, испугался, то лишишься всего. Поэтому лорд помалкивает о случившемся.
Король опустил глаза. О судьбе слуг, случайных свидетелей, он хотел бы не думать, но не мог.
- А я все пропустил, - снова пожаловался Эомер.
- В это время ты как раз впервые поднял на руки своего старшего сына. Такое бывает раз в жизни. В отличие от визитов в Умбар. Что-то мне говорит, что не последний раз я туда еду.
- Мы едем, - поправил короля роханец.
Арагорн вздрхнул.
- Хорошо. Мы. Посмотрим, что ты скажешь, когда мы покинем эту гостеприимную гавань.
*
Этот визит Арагорна в Умбар тоже был тайным. Без проникновений через крышу, но с чужими именами. Король превратился в итилиенского купца Рингарта, а Эомер - в охранника по имени Фреобальд, бывшего мордорского раба. С ними остались еще двое, а куда делись остальные, Эомер не знал. Подозревал, что под тайно наблюдают, чтоб с королем ничего не произошло. Или добывают нужные сведения на умбарских улицах.
Плана действий у Арагорна не было, и это нервировала Эомера. Король, похоже, что-то искал, но на вопросы, что именно, лишь пожимал плечами.
- Не знаю, друг. Честное слово, не знаю. Что-то, что станет хорошим аргументом, когда я снова навещу своего приятеля-лорда.
Дни были похожи один на другой. Арагорн ходил по рынку и сидел в таверне, иногда что-то приобретал, соблюдая образ купца. Так в комнате появились несколько харадских ковров, изрядное количество посуды, которую король долго изучал после покупки, и, похоже, остался разочарованным. Фальшивые купцы узнали место, где под прилавком можно обнаружить такие вещи, как харадские травы или мордорское наградное оружие. И все это не было тем, что искал король.
Эомер-Фреобальд в этот вечер сидел в трактире один. Арагорн еще утром куда-то ушел, оставив записку с обещанием скоро вернуться, и роханец уже начинал волноваться.
- А правду говорят, что вы, купцы, на все готовы, чтоб лишний золотой в казну не заплатить? - услышал Эомер и оторвался от изучения содержимого кружки.
Перед Эомером стояла типичная уроженка Ближнего Харада. Смуглая кожа, черные волнистые волосы, тонкий нос с горбинкой, миндалевидные глаза. Десять лет назад Эомер достаточно насмотрелся на подобные черты. Правда, тогда он видел только мужчин. Женщин в войске, прибывшем с юга по приказу Саурона, не было.
Предположение этой особы возмутило Эомера, но Фреобальд заинтересованно прищурился.
- Не то, чтобы на все, но радости от того, что тебя обдирают как липку, немного, - кивнул он.
Женщины, как и мужчины, в Умбаре были самые разные - от плосконосых темнокожих детей дальнего юга до тех, кто от гондорцев отличался лишь более загорелой кожей.
Харадка вызывала у Эомера отвращение, прежде всего темными волосами под носом, словно у юноши, который только входит в созревание. Роханец подумал, что ни за что не поцеловал бы усатую женщину.
- Но дорога, к сожалению одна, вот ведь незадача, - картинно вздохнула харадка.
- Женщина, если есть что сказать по делу, говори, - сурово прервал ее Эомер, войдя в роль бывшего раба. - А нет, так не отнимай мое время.
- Ты все равно тратишь его на кружку, - презрительно скривилась собеседница.
Эомер тем временем рассматривал новую знакомую. Одета она была в дорогие тонкие ткани, руки были в кольцах, талию украшал золотой пояс. При этом ни охранника, ни сопровождающего. Платье было коротким, почти как мужское, и хотя оружия Эомер не заметил, наверняка в многочисленных складках одежды у девушки было чем встретить неприятного ей человека.
- Я не решаю вопросы пути, но передам предложение хозяину, а развлекать меня болтовней не надо.
Харадка рассмеялась.
- Брось притворяться. Все знают, что на самом деле купец ты, а он твой охранник.
Интересно, - подумал Эомер. - что еще о нас говорят?
Роханец решил подыграть.
- Допустим, ты права. Так какой обходной путь ты знаешь?
Девушка приблизилась почти вплотную и понизила голос до шепота.
- По морю, купец. Забытый путь по морю. Прибудем в тайную гавань чуть восточнее Пеларгира
У Эомера перехватило дыхание. Он уже понял, к чему клонит его новая знакомая. Путь по морю не охраняется, ведь Умбару не разрешено иметь флот, только рыбацкие легкие суда.
- Умбарские рыбаки настолько смелы и умелы? - Эомер склонил голову на бок. - Боюсь самый легкий шторм обойдется с моим товаром хуже самого злого сборщика пошлины.
Харадка молниеносным движением достала невесть откуда пергамент.
- Вот такой корабль.
На листе была нарисована совсе даже не рыбацкая лодка, а корабль, на который при желании можно и воинов погрузить, и балист наставить.
- О, - протянул Эомер. - надеюсь, он еще и быстрый. Поймают на таком, и доказывай потом.
- Не переживай, - девица фамильярно хлопнула его по спине. - Гондорцы никогда не смогут приблизиться к нему. Решайся.
Эомер заглянул в глаза девушке. Поди ж ты разбери, что скрывают эти омуты.
- Пожалуй, я рискну. Товар уже присмотрен, думаю к полнолунию можно будет и отплыть.
- Я найду тебя и скажу, куда везти груз.
Девушка резко развернулась, и, не попрощавшись, пошла к выходу.
Нет-нет, думал Эомер. Не уйдешь.
Подождав, пока за харадкой закроется дверь трактира, роханец одел плащ изнаночной, серой стороной и вышел следом. Проследить за девушкой было несложно. Она явно шла в направлении из города, поэтому Эомер сразу взял своего коня. Выяснилось, что не зря - на окраине она зашла в один из домов, а затем выехала из него уже верхом.
Сумерки и шум прибоя тоже сыграли на руку роханцу, позволив тому ехать незамеченным. Слежка длилась с полночи, но наконец харадка выехала к тайной верфи и небольшому поселку в скалах.
Возле причала было пришвартовано десять таких кораблей, как на пергаменте, показанном девушкой. Достаточно, чтоб устроить набег или перевозить запрещенный груз. Ровно на десяток больше, чем разрешалось иметь Умбару. А если ничего не сделать, то их станет больше, и хватит, чтоб бросить вызов королю Элессару и перестать признавать его власть.
Нужно рассказать Арагорну, - пришло в голову Эомеру. - С другой стороны, если он потребует уничтожить этот флот, это не прибавит любви к нему. Уж лучше я сожгу его сам, и сделаю это тайно. Пусть думают, что это завистники. Доказать никто ничего не сможет.
Окончательно убедив себя, что так будет лучше для всех, роханец спешился, снял с седла сумку и прокрался к кораблям.
Видимо, умбарцы были уверены, что место это тайна для всех, поэтому охрану не выставляли. Эомер зажег факел и ткнул в свернутый парус. Тот довольно быстро загорелся, и роханец перебрался на другой корабль, затем на следующий.
Пожар заметили не сразу, и огонь успел перекинуться на соседние корабли. Чем закончится дело, роханец дожидаться не стал, вскочил на коня и уехал.
Когда Эомер вернулся в комнаты на постоялом дворе, уже рассвело, но вернувшийся Арагорн не спал.
- Смотрю, ты нашел, чем заняться? - голос короля был озабочен.
- Ну, коль ты бросил меня одного в этом городе, - рассмеялся Эомер. Кстати, я волновался. Вдруг кто-то узнал тебя и решил убить.
Арагорн поморщился.
- Увы, меня действительно узнали. И пригласили поговорить. Наедине. Поэтому пришлось вас оставить. Не беспокойся, другие из нашего отряда следили, чтоб чего не вышло. Так что я пообщался с лордом гаваней, задал ему пару неудобных вопросов о кораблях, которые строятся к югу отсюда, и...
- Так ты знал? - перебил его Эомер.
Арагорн недоуменно посмотрел на роханца.
- Я да, а вот тебе откуда известно?
Эомер заволновался. Если король ничего не предпринял, то может и ему не стоило?
- Несколько часов назал я сжег их, - признался он.
А ведь это должно было прозвучать совсем по-другому. Поступок сродни тому, что совершил некогда сам Арагорн.
Король побледнел.
- Повтори. Ты...
- Сжег корабли.
И Эомер поведал все с самого начала - про харадку, про разговор, про то, как ехал за ней.
- Ясно, - заключил Арагорн. - Не кори себя. Я обвинил лорда в нарушении договора, но предложил решить дело компромиссом. Он же решил пожертвовать уже отстроенными кораблями, чтобы получить больше. А харадка, судя по описанию, это его дочь. Могу поздравить, ты столкнулся с настоящими черными нуменорцами и отведал их коварства.
- И все же прости меня, - Эомер низко склонил голову.
- Брось. Я уверен, все что ни делается, к лучшему. Завтра пойдешь к лорду со мной.
*
Капитан Гаваней был похож на свою дочь. Эомер мог бы поклястся, что он ей приходится скорее братом, чем отцом.
- Мы переняли у южных братьев внешность, но сохранили продолжительную жизнь, - снисходительно пояснил хозяин дома, увидев замешательство роханца. - Я Дулгубар, а это Нилуфель, моя наследница и будущий лорд. А ты, как я понимаю, тот роханец, который причинил ущерб моим кораблям.
- Которые никогда не были построены, - вставил Арагорн. - При всем уважении, у Умбара по договору нет кораблей такого размера. Так что я не знаю, что там горело, но явно не несуществующий флот. И вчерашнего разговора не было. Можем начать сначала.
- Я подумаю. А этот, - лорд внимательно посмотрел на Эомера, - может идти. Он нам не нужен.
- Он мой друг, - возразил Арагорн. - А дружба это святое.
- Родство более свято, - словно сплюнул Дулгубар. - А младшие народы нам не родственники.
- И поэтому именно он, а не кто-нибудь другой из моих людей стали жертвами твоего обмана.
Вот оно что, понял Эомер. Они ревнуют, эти похожие на харадцев как две капли воды потомки островитян.
- Поэтому, - согласился капитан. - Пусть знает свое место... и трезво оценивает умственные способности.
В другой ситуации Эомер уже взялся бы за меч. Но сейчас он был виноват, поэтому лишь сжал зубы.
- Ты зря плохо говоришь о нем, - Арагорн вдруг улыбнулся. - Эомер, друг, скажи, что нам следовало бы решить по умбарскому вопросу? Вспомни наш разговор в пути. Вспомни золотогривых.
Эомер не смог поверить тому, что услышал. Но намек был ясен.
- Гондор должен разрешить вам иметь корабли.
Вот теперь Дулгубар растерялся.
- Повтори! Государь Элессар, вы слышали? Даже младший...
- Не называй его так, - осадил морадана Арагорн. - Я слышал. И вот мое решение. Я позволю вам снова строить корабли. Столько, сколько хотите. В них ваша душа, а душу ограничивать нельзя.
Лорд встал со своего кресла, подошел к королю и припал на колено.
- Благодарю, ваше величество. Лучшее, что сойдет с моих верфей, я подарю вам.
- Помни о своей благодарности, - ответил Арагорн. - И не предай моего доверия. Доверия брата.
*
Уехали тем же вечером.
Роханец был молчалив. Он все думал, то ли сказал, что должен был? Арагорн говорил, что да, Эомер правильно все понял. Что почти принял решение, хоть и сомневался. И что поступок Эомера просто не оставил выбора. Конечно, преступнику опасно оставлять нож, но когда в человеке есть хоть что-то хорошее, стоит рискнуть. Ведь убивает не оружие, а злость. А если лишить злость источника, то рано или поздно она иссякнет.
- Только больше я не поеду в Умбар, ваше величество, - сообщил Эомер. – По доброй воле так точно.
@темы: Четвертая Эпоха, Морэдайн, Умбар, Рохан
-
-
31.05.2012 в 09:30-
-
31.05.2012 в 10:11-
-
31.05.2012 в 10:29А вообще сподвигнусь я, видимо, написать-таки пост со своим Умбарским фаноном, уж больно текст завел
-
-
31.05.2012 в 11:01дадададада
хочу много умбарских фанонов
-
-
31.05.2012 в 11:33-
-
31.05.2012 в 16:47-
-
04.01.2013 в 03:48Отличный фанфик! Спасибо большое!
А особенно за Эомера.