Фанфик: "Приключения гномов, или О доверии и резном кресле"

[chronicles-of-arda]

Название: Приключения гномов, или О доверии и резном кресле
Автор: KihsoR
Фандом: Толкин Джон Р. Р. «Хоббит, или Туда и обратно», трилогия "Хоббит" Питера Джексона
Пейринг, персонажи: Торин Дубощит, Фили, Кили, ОМП
Рейтинг: R
Жанр: Джен, Ангст, Экшн (action), Психология, Hurt/comfort
Размер: Миди
Предупреждения: Насилие, ОМП
Статус: закончен
Саммари: Битва при Азанулбизаре осталась в прошлом. Торин осел в Эсгароте и пытается наладить свою жизнь, когда неожиданно получает письмо от сестры. Та обеспокоена судьбой своих сыновей и просит брата позаботиться о них. Сознавая ценность семейных отношений, Торин готовится к приезду племянников, подозревая, что воспитание подростков - дело посложнее сражений.

ficbook.net/readfic/3770757
Буду благодарна за отзывы!

Глава I, в которой письмо не предвещает ничего хорошего

“Мой дорогой брат, мы не виделись с тобой с тех самых пор, как сгинул наш отец, но я обращаюсь к тебе, потому что мне больше не на кого положиться. После гибели моего мужа для нас настали непростые времена, и боюсь, я не могу дать своим сыновьям того, в чем они нуждаются.
Они всегда были непоседливы, но они взрослеют, и я уже не в силах справиться с ними в одиночку. А проделки их становятся все более опасными. Месяц назад они отправились в горы дразнить троллей и чудом избежали гибели, а неделю спустя повздорили с конюхом и выпустили из загона всех лошадей. Одну из них так и не нашли, и дело могло бы кончиться плохо, если б наш сосед не одолжил нам денег и не возместил конюху убытки.
Я слышала, ты осел в Эсгароте и, надеюсь, все еще будешь там, когда получишь мое письмо, ибо следом за ним я отправила в дорогу своих сыновей. Если они останутся здесь, боюсь, их ждут лишь неприятности.
Им нужна крепкая рука и наставляющий голос, кто-нибудь, на кого они могли бы равняться. Помоги им стать настоящими гномами, и да благословят вас боги!

Дис, дочь Траина

P.S. Будь бдителен, брат мой. Продовольствия им хватит лишь до Эсгарота, и, пополнив запасы, они могут попытаться сбежать”.

Торин отложил письмо и ощутил легкий приступ паники. Он участвовал во многих битвах, обучился кузнечному делу и слыл неплохим резчиком по дереву и камню, но что он знал о воспитании подростков? Снести головы сотне орков и то проще, чем взять на себя опеку над двумя молодыми гномами.
Торин прошелся по комнате, беспокойно попыхивая трубкой, и, остановившись у окна, уставился вдаль. С другой стороны, эти двое – потомки Дурина, его, Торина, племянники и наследники рода. А что может быть важнее родственных уз, особенно после несчастий, выпавших на долю гномов Эребора и разбросавших их по миру? Кто подставит сестре плечо, если не ее старший брат?
Торин вытряхнул пепел в ладонь и, проклиная себя за принятое решение, отправился просить лавочников и соседей проследить, не появятся ли в городе подозрительные молодые гномы.

* * *

Каждое утро Торин перечитывал письмо и раз от раза все больше убеждался, что племянничкам нужен не наставляющий голос, а хорошая порка. Не то чтобы он сам не шалил в юности, но, по крайней мере, никогда не пытался отвертеться, когда наступало время отвечать за свои проступки.
В таких размышлениях и томительном ожидании перемен минула неделя, но сыновья Дис так и не появились. “Пока не появились”, - поправил себя эреборец на исходе седьмого дня. Отчего-то ему казалось, что через несколько часов его разбудит не рассвет, а стук в дверь.
Но он ошибся: наступившее утро ничем не отличалось от предыдущих. Летнее солнце быстро поднималось по небосклону, растворяя в своих лучах клочья тумана. Первыми на улицу, как и всегда, выползли сонные лавочники, и торговая площадь начала оживать. Привычно прогрохотала по мостовой повозка булочника, следом за которой ковылял старый подслеповатый пес. Словом, в Озерном городе занимался самый обыкновенный день.
Лишь к обеду Торин вернулся мыслями к письму и неожиданно осознал, что Дис – намеренно или случайно - поставила его в неловкое положение. Он наизусть знал историю своего рода и имена всех предков, начиная с Дурина Бессмертного, но совершенно не помнил, как зовут собственных племянников. Считать их просто “детьми сестры” было очень удобно: когда неприятности безымянны, их приближение не ощущается так остро.
Торин выудил из кармана сложенный пергамент и, убедившись, что Дис действительно нигде не упоминала, как назвала своих сыновей, глубоко задумался. За мучительными попытками выудить из памяти два имени его и застал мальчишка лет семи, внезапно распахнувший дверь.
- Торин! – крикнул он так звонко, что гном вздрогнул.
Эреборец оглянулся и узнал Брегонда, сына кукольника Лорна. Лорн был славным человеком, всегда держал данное слово и учил тому же своих детей. Сейчас на пороге, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, стоял младший из них. Мальчишка был взлохмачен, щеки его пылали румянцем, а в глазах горело возбуждение.
- Папа… там… - пропыхтел он, отдуваясь после быстрого бега. – Он велел…
Окинув паренька скептическим взглядом, Торин молча налил ему кружку воды, которую тот незамедлительно опустошил.
- Отец отправил меня к тебе, - выпалил Брегонд, отдышавшись. – Он сказал, что заметил у лавки мясника двух незнакомых гномов!
Встрепенувшись, Торин устремил на юного посланца пытливый взор, ожидая продолжения, хотя знал, что вряд ли услышит что-то еще. Мальчик же сразу подметил оживление, вызванное доставленной им вестью, и прямо-таки раздулся от гордости.
- У лавки мясника, говоришь? – протянул Торин, закатывая рукава рубахи. – Пойдем-ка взглянем на покупателей.
Обрадованный тем, что необщительный, но очень видный гном (что понимают взрослые с их глупым пристрастием к богатым одеждам!) берет его в попутчики, Брегонд стрелой вылетел из дома и рванул вверх по улице - то ли хвастать оказанным ему доверием, то ли разведывать обстановку. Торин не спешил его догонять, неторопливо проходя мимо повозок и навесов и изредка кивая, когда кто-либо желал ему доброго здравия.
Лорн не ошибся: у лавки мясника действительно крутились два гнома. Один из них держал под уздцы пару усталых пони, второй же увлеченно торговался с хозяином. Спор был настолько жарким, что укрывшегося в тени Торина никто не заметил, предоставив ему возможность рассмотреть своих будущих воспитанников.
Первый, тот, что держал пони, был худ и так молод, что вместо сколь-нибудь сносной бороды на лице его красовалась лишь жесткая щетина. Он, право, больше походил на человека, чем на гнома, но Торин припоминал, что в юности и они с Фрерином не отличались подобающим телосложением. А вот лук и колчан со стрелами, висящие за спиной парня, всерьез заинтриговали эреборца. “Впрочем, одно лишь оружие еще никого не сделало воином”, - тут же оговорился про себя Торин.
Второй гном был заметно крепче своего спутника. Дюйма на три ниже, он выигрывал в ширине плеч и держался увереннее, из чего Торин заключил, что из братьев именно он старший. Спутанные светлые волосы беспорядочно падали на его лицо и закрывали смешливые глаза всякий раз, когда он наклонял голову.
Эреборец тихо хмыкнул. Едва ли этих двоих уже можно было назвать подростками, и, наблюдая за ними, сын Траина боролся только с одним желанием – желанием незамедлительно познакомить их с расческой. Но улучшившееся настроение Торина быстро улетучилось, стоило ему заметить, как рука старшего брата как бы невзначай легка на прилавок – как раз рядом с ломтем вяленого мяса.
- Да что же у вас такие цены грабительские?! – преувеличено громко крикнул младший, и торговец отвлекся. – Нехорошо обдирать до нитки странников, которым и надо-то всего ничего!
- Фили! Кили! – рыкнул Торин, выступая из тени и радуясь, что имена сами сорвались с языка в нужный момент.
Старший испуганно отдернул руку, и оба брата в едином порыве воззрились на незнакомца, так не вовремя выросшего за их спинами. Сколько смятения и досады было в этих взглядах!
- Здравствуй, Торин, - сварливо буркнул мясник, недовольный тем, что торг прервали.
- Здравствуй, - кивнул в ответ гном и вновь посмотрел на племянников. – Я ваш дядя. Полагаю, Дис кое-что рассказала обо мне, прежде чем отправить вас в путь.
- Да уж, - процедил, насупившись, Фили.
Торин сделал вид, будто не уловил сарказма.
- Очень благородно, что вы решили не появляться на пороге моего дома с пустыми руками, но к обеденному столу вряд ли подойдет вяленное мясо, не так ли? – поинтересовался эреборец, тем самым дав понять, что намеренно помешал братьям закончить начатое.
И по взглядам, которыми обменялись молодые гномы, тут же понял, что не ошибся, ожидая от них неприятностей.

Глава II, в которой Торин находит племянникам работу

- Просыпайтесь, - войдя в дом, бросил через плечо Торин.
Он подошел к столу и, плеснув в таз воды, с удовольствием умылся. День только начался, а солнце уже так палило, что на улицу страшно было высунуться.
- Подъем, - требовательно повторил эреборец, видя, что его гости и не думают шевелиться.
После вчерашнего казуса завязать разговор так и не удалось. Отвечая на вопросы с явной неохотой, Кили и Фили поставили пони в стойло и улеглись спать, расстелив одеяла на полу у окна. В общем, знакомства не вышло.
Однако Торин был уверен, что это не повод не вставать. После третьего оклика Фили и Кили наконец удосужились открыть каждый по глазу. Убедившись, что устремленные на него взгляды более или менее осмысленны, эреборец продолжил:
- Сегодня будете работать у кузнеца. Если он останется вами доволен…
- Нет, - отрезал вдруг Кили.
- Что?
Сурово сдвинув брови, Торин уставился на племянника.
- То, что ты наш дядя, еще не дает тебе право командовать нами, - пояснил Фили, приподнявшись на локте.
Некоторое время Торин наблюдал за молодняком, не произнося ни звука. Затем развернулся и как ни в чем не бывало направился к двери.
- Да кто я такой, чтоб командовать, - он пожал плечами и остановился на пороге. – Но прежде я обрисую вам перспективы. Денег, которые я получаю за работу, не хватит на троих, не говоря уже о том, что мне и в голову не приходило вас кормить. Так что вы можете пополнить свои запасы и продолжить путь, как и задумывали с самого начала, но предупреждаю: в это время года ручьи пересыхают, а верховая прогулка до ближайшего города займет не менее полутора недель. Есть другой выход: вы продадите своих пони и некоторое время будете жить на вырученные деньги, но в этом случае вы надолго застрянете в Эсгароте в моей компании.
Конечно, Торин преувеличил и насчет ручьев, и насчет трудностей с отъездом из города, но его монолог возымел действие: последняя фраза застала Кили и Фили напряженно сидящими на полу и угрюмо косящимися на дядю.
Торин уже собирался было уйти, но вдруг вспомнил содержание письма и с подозрением воззрился на племянников.
- Кстати откуда у вас пони? – поинтересовался он.
- Они наши, - с вызовом бросил Фили. – Мы их выиграли.
- Выиграли, значит, - протянул Торин, приподняв бровь. – Кузница в восточной части города, - сообщил он напоследок и вышел на улицу.

* * *

Однажды Балин сказал ему, что нет ничего сильнее и опаснее памяти, потому что именно она рождает непреодолимую жажду мести и вечную благодарность. Он говорил, что есть вещи, которые невозможно забыть, как бы этого ни хотелось, но нельзя позволить себе жить прошлым, ибо это растравляет душу.
Сейчас Торин острее всего чувствовал справедливость этих слов, и лишь работа отвлекала его от мыслей об отце и деде – и о проклятом драконе, захватившем Эребор. Великий народ гномов был рассеян, а наследие предков – потеряно. Торин верил, что когда-нибудь Одинокая гора будет возвращена ее истинным владельцам, но сомневался, что это станет возможным, если он обессилит от голода.
В Эсгароте ему улыбнулась удача. Старый столяр, давно подыскивавший себе помощника и наслышанный о трудолюбии гномов, охотно взял его в ученики. Начав с посуды и стульев, Торин быстро освоил ремесло, а люди разнесли по городу весть о молодом мастере из числа подгорных жителей. И хотя все знали о том, что дракон Смог изгнал из Эребора потомков Дурина, мало кто понял, что Торин – один из них. А те немногие, кому это удалось, не придали этому значения, ведь на качество товара происхождение мастера никак не влияло.
Работа спорилась, и все было спокойно до тех пор, пока столяр не слег. Он угасал на глазах, и даже кукольник Лорн, который помимо всего прочего знатно разбирался в целебных травах, оказался бессилен. После смерти старика Торин продолжил дело в одиночку, соглашаясь помочь и местному кузнецу, когда тот скрепя сердце признавался, что нуждается в его силе и умениях. Со временем эреборец надеялся скопить достаточно денег и покинуть Озерный город.
Резное кресло, которое заказал ему бургомистр, должно было стать последним творением Торина, но неожиданное появление Фили и Кили спутало его планы. Так или иначе, работу требовалось окончить в срок, и именно это гном собирался сделать. Он как раз приступил к узору на подлокотниках, когда дверь отворилась, и в мастерскую зашел кузнец. Он недоуменно огляделся и уставился на Торина, молча продолжавшего подыскивать нужный инструмент.
- А ты здесь разве один? – спросил кузнец, неуверенно шагнув вперед.
- А кого еще ты ожидал здесь увидеть? – отозвался эреборец, не поднимая головы.
Прекрасно зная о том, что Хенгист склонен к скабрезным шуткам, Торин ожидал в его ответе намека на очередную “сиятельную деву”, но на этот раз разговор пошел не о прекрасном.
- Вообще-то я искал здесь твоих племянников.
- То есть?! – вскинулся Торин, резко выпрямившись. – Они не явились?
- Нет, - пожал плечами кузнец. – Я ждал их все утро и решил, что тебе самому понадобилась их помощь.
- Та-ак, - гном сжал кулаки и свирепо глянул в окно. – Похоже, без порки все же не обойтись.
- Что?
- Ничего. Я пришлю их к тебе в течение часа.
- Не беспокойся, - торопливо отмахнулся Хенгист. – Ты разберись сперва со своими семейными неурядицами, а я уж как-нибудь сам справлюсь.
Торин стиснул зубы и коротко кивнул. Те выразительные слова, что вертелись у него на языке, гном решил приберечь до встречи с племянниками.

Глава III, в которой Фили и Кили попадают в переплет

- Черный вестник. Хитрая бестия. И… золотая жила!
Фили бросил на бочку последнюю карту и зашелся в довольном хохоте, заглушившем хор стонов и яростных ругательств.
- Ты выиграл, братец! – ликующе воскликнул Кили. – Даже быстрее, чем я в прошлой партии! Сто одно очко – игра наша!
Развеселившиеся гномы принялись сгребать в полотняный мешочек монеты и дешевые украшения, не обращая внимания на взгляды, которыми обменивались окружающие. Впрочем, игрок, сидящий напротив Фили, казался абсолютно спокойным и просто наблюдал за братьями, не произнося ни слова.
- Что ж, было приятно иметь с вами дело, - широко улыбнулся Кили, взвесив куш на ладони. – Но нам – увы! – пора!
- Давно пора!
Рык раздался, как гром среди ясного неба. Картежники повскакивали со своих мест, двое или трое схватились за ножи, но Торина, приближающегося к компании гулким размашистым шагом, такие мелочи не смущали.
- Я не понял, а где часовой?! – крикнул кто-то.
- Отдыхает за углом, - на ходу бросил гном и двинулся на молодых родичей. Те попятились. – Мне казалось, я ясно дал понять, где вы должны находиться!
- Эй, столяр! – вдруг окликнул Торина соперник Фили. Он был худ и жилист, но было что-то угрожающее в его облике и манере держаться. – Шел бы ты своей дорогой. Какой у тебя интерес к нашей игре?
- Самый непосредственный, Доген, - отрезал Торин и вновь повернулся к Фили и Кили, уже осмелевшим и готовым ответить на любые нападки. – Что вы двое здесь делаете?
- Ты сказал, что без денег мы из города не выберемся, - Фили дерзко вздернул подбородок. – Чем этот заработок хуже других?
- Чем?!
Торин в ярости схватил Кили за запястье и, выудив из его рукава несколько карт, бросил их на землю. На долю секунды в переулке повисла тишина.
- Мошенники! – взревел один из игроков и под одобряющие вопли своих товарищей кинулся на гномов.
Он был высок и широк в плечах и намерения имел самые очевидные. Эреборец поспешно оттолкнул племянников, готовясь принять удар на себя, но у человека по имени Доген были иные планы.
- А ну хватит! – гаркнул он, и громила послушно замер на месте, недобро посматривая на троицу. Главарь помолчал немного и негромко хмыкнул: - Ты ведь понимаешь, столяр, у нас возникла небольшая проблема.
- Нет никакой проблемы, - отчеканил Торин. – Верните им деньги, - бросил он через плечо, исподлобья глядя на Догена.
- Но…
- Живо!
Залившись краской гнева и унижения, Кили и Фили нехотя приблизились к бочке и высыпали на нее содержимое мешочка, оставив себе с десяток монет.
- И эти тоже.
- Но, Торин, это наши деньги! – взбунтовался Кили.
- Да! – поддержал его Фили. – Мы с ними приехали!
- Если не понимаете по-хорошему, будете начинать с нуля! – рявкнул Торин с такой злостью, что братьям оставалось лишь подчиниться.
Доген с удовольствием наблюдал за дрожащими от ярости гномами и, когда последняя монетка упала ему под ноги, снисходительно кивнул.
- Так-то лучше.
- Мы уходим, - объявил Торин так, чтоб всем было слышно, а затем приблизился к Догену и процедил сквозь зубы: - Но если я узнаю, что ты или кто-то из твоей шайки ошивается рядом с моими племянниками…
- Да ты, видать, забыл, с кем разговариваешь, раз вздумал мне угрожать.
- Не забыл, потому и угрожаю, - еще тише проговорил эреборец и, схватив сопротивляющихся родичей за шеи, вытолкал их переулка.
Доген проводил гномов задумчивым взглядом и, когда они скрылись за поворотом, усмехнулся:
- Племянники, значит…

* * *

Торин протащил племянников через весь город, встряхивая их при малейшей попытке вырваться. Он не обращал внимания ни на удивленные оклики, ни на прохожих, спешащих убраться с его пути, и остановился только у порога своего дома. Втолкнув братьев внутрь, Торин вошел сам и предусмотрительно запер дверь на засов, отрезая путь к бегству.
- Вы! – выпалил он, круто развернувшись. – Бестолочи! Теперь я понимаю, почему Дис отослала вас ко мне!
Размашистым шагом гном прошелся по комнате, со злостью поглядывая то на Фили, то на Кили, и через минуту обнаружил, что на их лицах нет и тени раскаяния.
- Вы хоть понимаете, с кем связались? – воскликнул он, видя, что его и слушают-то вполуха.
- Да, с тобой на свою голову, – буркнул Кили, потирая пострадавшую шею.
- Шутник! – рыкнул Торин. – Доген не какой-то там мелкий жулик, это один из самых опасных и влиятельных разбойников Эсгарота, а вы, два болвана, решили сделать из него дурака!
- И нам бы это удалось, если б ты не вмешался! – огрызнулся Фили. – Я поверить не могу, что ты явился и расстроил все дело, когда мы уже уходили с этой кучей денег!
- Лучше поверьте. Если б я этого не сделал, вы были бы уже мертвы! С людьми вроде Догена такие фокусы не проходят.
Торин потер лоб и шумно выдохнул, но гнев ни капли не утих. Напротив, теперь к нему примешивалось мучительное чувство стыда.
- Вы посмотрите на себя! – продолжил он, стараясь не срываться на крик. – Вы потомки Дурина, а ведете себя как обыкновенные воры! Я почти что рад, что Трор погиб и не видит, до чего докатился его род…
- Трор? – неожиданно перебил Фили. – Это какой такой Трор? Не тот ли, что позволил Смогу захватить Эребор? Это не тот Трор, чей сын выжил из ума и бросил свой народ? Замечательные предки, мы гордимся ими!
Не успел он договорить, как Кили схватил его за локоть и испуганно мотнул головой, призывая остановиться. И дело было не в том, что он считал брата неправым.
Торин затих. С каменным лицом он стоял у окна и смотрел в пол, не произнося ни звука и даже не шевелясь. А потом братья вдруг осознали, что его взгляд, тяжелый и обжигающе холодный, устремлен прямо на них.
- Если б ты не был моим племянником, - медленно проговорил Торин, - я бы уже вызвал тебя на бой.
- Тебя останавливает только то, что мы родственники?
Фили презрительно фыркнул.
- Наследие, дом, родословная – это твои ценности, не наши, - поддержал его Кили, неприязненно глянув на дядю. – Благодаря тебе, твоему отцу и деду мы родились изгнанниками, и Эребор значит для нас не больше любой другой горы…
- Да что ты с ним разговариваешь, разве такой, как он, сможет понять!
Фили хлопнул брата по плечу, и оба гнома, не сговариваясь, направились к двери.
- Что это вы задумали? – крикнул им вдогонку Торин.
- Ты будешь в восторге, - не оборачиваясь, ответил Фили и отодвинул засов. – Если, конечно, не отдал своему приятелю Догену наших пони.

Глава IV, в которой появляется кукольник Лорн

Всю ночь Торин провел в мастерской, наверстывая упущенное время. Время, впустую потраченное на потерянных сынов рода Дурина. Никогда прежде он не встречал соплеменников, которые были бы так далеки от понятий чести, ответственности и достоинства, и никакие лишения не могут служить этому оправданием.
Погруженный в горькие мысли, Торин почти не следил за тем, что делает, и опомнился только тогда, когда поранил ладонь резаком. Он отдернул руку и поспешно сжал кулак, чтоб кровь ненароком не попала на шершавую поверхность дерева. Бургомистр вряд ли оценит кровавые пятна на своем новом кресле.
- Доброго тебе утра, - неожиданно услышал гном.
Ему не нужно было оглядываться, чтоб узнать, кому принадлежит голос, но струящийся в окно свет выбил его из колеи.
- Уже утро, - пробормотал Торин.
- Да, - кивнул Лорн, перешагнув через порог, и подозрительно уставился на соседа: - Ты что, работал всю ночь?
Торин не ответил, и кукольник, сунув руки в карманы, вразвалочку прошел вглубь мастерской. Он никогда не отличался излишней вежливостью, но эреборца это устраивало: довольно было того, что Лорн слыл исключительно порядочным человеком.
- У тебя кровь, между прочим, - мимоходом заметил кукольник, с интересом рассматривая резьбу на спинке кресла.
- Ерунда, - буркнул гном.
- Хочешь, я взгляну? Я, конечно, давненько не занимался врачеванием, но уж порез-то смогу залечить.
- Я же сказал, это ерунда.
- Ну, как знаешь.
Лорн пошатался еще немного по мастерской, разглядывая готовые изделия, чертежи и наброски и тайком наблюдая, как Торин заматывает ладонь чистой тряпицей.
- Я разговаривал с Хенгистом перед тем, как зайти к тебе, - как бы невзначай заметил эсгаротец.
- Неужели? – сухо отозвался гном.
- Ага. И он сказал, что вчера твои племянники должны были помогать ему в кузне.
Торин стиснул зубы и промолчал, сделав вид, что это его не касается.
- Ты не говорил, что они твои племянники, - Лорн выудил из кармана яблоко и захрустел, с любопытством уставившись на гнома.
- Это дети моей сестры.
- Да хоть бобрами их обзови, - отмахнулся кукольник. – Не знаю, что там у вас вчера произошло, но сейчас они у моста, вкалывают на разгрузке угля, а потом Хенгист говорил что-то о паре десятков подков для лошадей из торгового каравана.
- С которым они и уедут, когда Хенгист заплатит им, - добавил Торин с плохо скрытым раздражением.
- Да брось ты! Эти двое даже по людским меркам совсем зеленые, чего уж говорить о гномах!
Лорн обошел соседа кругом и встал прямо перед ним.
- Ты слишком придираешься к мальчишкам. Уверен, будучи моложе, ты и сам вытворял такое, от чего твои родители преждевременно поседели.
- У моих родителей не было такой возможности, - огрызнулся Торин, вскидывая подбородок.
Хитроватый взгляд кукольника смягчился. Вздохнув, Лорн примирительно склонил голову.
- Я знаю. Но и твои племянники оказались здесь не от хорошей жизни. Если они дерзят, то это только потому, что рядом с ними не было человека, который мог бы надавать им по шее, а потом взять с собой на охоту.
- Ты не понимаешь устоев нашего народа, - процедил Торин. – Есть вещи, которые люди никогда не смогут…
- Похоже, тебе и сейчас не мешало бы по шее врезать! – перебил Лорн, повысив голос. – Упрямый баран! Я поставил на ноги трех сыновей и дочь, уже пятый подрастает, и вот что я тебе скажу: не бывает самовоспитывающихся детей, будь они эльфами, гномами или людьми!
Не отвечая, Торин оперся о стол и выглянул в окно. День не в пример вчерашнему был пасмурным и холодным. Именно такими бывают летние дни в Озерном городе, когда северный ветер пригоняет с Серых гор тучи, не пропускающие солнце, но слишком высокие, чтоб можно было ожидать дождя. Словом, погода была под стать настроению гнома.
Он уже начал отворачиваться, как вдруг заметил прошмыгнувшего мимо окна мужчину. Торин нахмурился. Что-то в движениях эсгаротца, что-то тревожное и отрывистое, привлекло его внимание.
- Чего это они? – удивился Лорн, оттеснив гнома и проводив взором двух девиц, которые, возбужденно защебетав, поспешили вслед за мужчиной. – Мне послышалось или они сказали что-то про драку?
- Не послышалось, - процедил Торин.

* * *

Торин и так не слишком сомневался в верности своих предчувствий, а когда мимо него в обратном направлении пронесся один из людей Догена, с которыми он имел неудовольствие свидеться накануне, предчувствие превратилось в уверенность.
Локтями и окриками прокладывая себе путь через толпу зевак, Торин и Лорн пробирались к краю помоста, служившему Эсгароту основанием, и, когда последние любопытные расступились, увидели Кили.
Гном метался вдоль домов и расталкивал людей, безуспешно пытаясь что-то найти. Наконец он с воплем бросился к бочкам и, выудив из-за них смотанную веревку, стал привязывать один конец к свае у самой воды.
- Кили! – окликнул его Торин. – Что случилось? Где Фили?
Он схватил племянника за руку и развернул к себе лицом. По подбородку парня текла кровь, а в глазах стоял ужас.
- Они столкнул его в воду! – крикнул он, вырвавшись.
Кили затянул узел на бревне и принялся обматывать веревкой самого себя.
- Не вытащишь! – послышалось из толпы. – Слишком глубоко!
- Ты что, собрался прыгать?! – оторопел Торин. – Безумец, ты же утонешь!
- Иначе утонет Фили! Уйди с дороги!
Кили отпихнул дядю плечом и, не раздумывая боле ни секунды, бросился в воду. Охнув, толпа ринулась к краю и уставилась вниз, споря и указывая на расходящиеся по озерной глади волны.
- Торин, разве гномы умеют плавать? – с беспокойством спросил Лорн, всматриваясь туда, где только что исчез Кили.
- Нет, - отрывисто бросил Торин, хватаясь за веревку. – Готовься тянуть по моей команде.
- Эй, столяр! – вдруг крикнул кто-то. – Ты взгляни, веревка-то совсем гнилая! На одном честном слове держится!
Гном посмотрел туда, куда показывал эсгаротец, и похолодел. Никаким честным словом там и не пахло, волокна вытягивались и распускались одно за другим. Из толпы тут же выбежали двое молодых парней и, перевесившись через край помоста, попытались дотянуться до места обрыва.
- Не выйдет, слишком далеко, - пожаловался один другому. – Вот бы сюда лодку!
Торин торопливо огляделся. С разных концов города к ним приближались три суденышка, но, как бы быстро ни гребли лодочники, вовремя им не поспеть.
Коротко выругавшись, Торин соскочил с помоста и, уцепившись за край доски, повис над водой.
- Сумасбродные гномы, чтоб вас всех! – услышал он возглас Лорна.
Бинт на ладони быстро пропитался кровью, но Торин едва ли заметил это, впервые в жизни пожалев, что он не человек: ему не хватало нескольких дюймов.
- Отпускай, я держу! – вновь раздался над головой голос кукольника.
Гном взглянул вверх. Лорн быстро кивнул, и Торин разжал руку. В то же мгновение он осознал, что свободно падает в озеро, из которого уже не выберется, но сильные пальцы кукольника тут же обхватили его за запястье, прекращая полет.
Длины рук Лорна как раз хватило на то, чтоб Торин успел поймать конец порвавшейся веревки и притянуть ее к себе.
- Ну же! – крикнул гному один из тех молодых эсгаротцев, что бросились ему помогать.
Не без усилий Торин подал ему веревку, молясь лишь о том, чтоб она выдержала, иначе для Фили и Кили все будет кончено.
- Ну-ка, ребята, все вместе! – гаркнул кто-то.
- А ты вылезай оттуда, живо! – пропыхтел Лорн, взмокший от напряжения. – И больше так не делай!
Все трое оказались на помосте одновременно. Не успев толком отдышаться, Торин вскочил на ноги и растолкал толпу, сгрудившуюся вокруг молодых гномов. Фили лежал без сознания, а Кили, судорожно цепляющийся за брата, трясся от макушки до пят и был явно не в себе. Лорн бросился вперед.
- Эй, парень! – крикнул он, похлопывая Кили по щеке. – Развяжите его кто-нибудь и постарайтесь отогреть!
Краем глаза Лорн заметил, что на помощь тут же поспешил взлохмаченный старичок и, выхватив из-за пояса нож, принялся перерезать веревку, туго стянувшую талию гнома. Сам же кукольник суетился вокруг Фили, которого ему с трудом удалось вырвать из хватки младшего брата. Кукольник встал на колено и, перекинув безвольное тело через выставленную вперед ногу, надавал гному на спину. В тот же миг изо рта Фили хлынула вода, утопленник закашлялся, то и дело прерываясь, чтоб сделать хриплый вздох.
- Ух ты! – Лорн казался почти испуганным, держа гнома за плечи и не позволяя ему, отплевывающемуся и фыркающему, встать. – Быстро оклемался, да будет восславлена в песнях выносливость этого народа!
- Фили!
Не успел Лорн сообразить, что происходит, как обнаружил себя сидящим в метре от эпицентра событий. Путающийся в чужом плаще, мокрый и дрожащий, но все же приведенный в чувство, Кили подхватил брата и обнял его так крепко, что у обычного человека треснули бы ребра.
- Я думал, что потерял тебя! – воскликнул он, стискивая пальцам куртку Фили.
- Ты почему мокрый? – просипел тот и вновь зашелся в приступе кашля. – Ты что, прыгнул за мной? – продолжил Фили, отдышавшись. – Совсем рехнулся? А если б ты утонул, что бы я без тебя делал?
- Ты бы тоже утонул! – шмыгнув носом, усмехнулся Кили.
Уронив подбородок на плечо брата, Фили обвел толпу мутным взором и задержал его на Торине.
- А он что здесь делает? – пробормотал он еле слышно.
- А ничего он здесь не делает! – озлобился вдруг Кили, выпуская родича из объятий. – Просто стоит и ничего не делает. Хотя лучше было бы, если б он остался в стороне вчера!
- Парень, ты перегибаешь палку, - осадил его Лорн. Кукольник отряхнулся и встал рядом с Торином. – Ты ничего не видел. Ваш дядя…
- Не вмешивайся, - перебил его Торин. – Пусть говорит, - негромко, но властно добавил он, заметив, что люди вокруг стали перешептываться.
Но Кили не нужны были ни поддержка, ни позволение. Он помог брату подняться и, бережно поддерживая его, гневно выпалил:
- Род, честь – ты об этом говорил? Фили чуть не погиб из-за того, что ты выдал нас, посчитав это “правильным”! И ты даже пальцем не пошевелил, чтоб ему помочь!
Возмущенный до глубины души, Лорн шагнул вперед и уже открыл рот, но тут кто-то схватил его за локоть. Кукольник оглянулся и поразился тому, как спокойно стоит Торин. Обычно вспыльчивый и гордый, он и не думал, похоже, отвечать на нападки племянника.
Кили еще постоял немного, вызывающе глядя на дядю, а потом перекинул руку брата через плечо и двинулся сквозь толпу.
- Минуточку, куда это вы собрались?! – запоздало окликнул их Лорн. – Вам нужно отогреться и выпить теплого эля… Эй, да отпустишь ты меня или нет?! – рассердился он, безуспешно пытаясь вырваться их железной хватки Торина.
- Пуcть идут.
- Пусть говорят, пусть идут! Они-то ладно, молодые еще, а ты что-то рановато из ума выжил!
Гном не ответил. Он проводил племянников отсутствующим взглядом, пока они не исчезли из виду, и только тогда разжал руку. Лорн с раздражением одернул жилет.
- Знаешь, ты прав, - бросил он, заметив, с каким безразличным выражением смотрит на него Торин. – Я никогда не пойму устоев вашего полоумного народа!
С этими словами кукольник крутанулся на пятках и, бормоча под нос проклятия, скрылся в паутине улочек.

Глава V, в которой выкуп ничего не меняет

- Торин!
Гном сделал вид, что не услышал, но оклик повторился, и ему пришлось остановиться. Через пару мгновений эреборец осознал, что от этого знакомого ему вряд ли удалось бы так просто отделаться.
- Торин! – запыхавшийся кузнец догнал его на середине улицы и, отдышавшись, продолжил: - Слышал, что случилось с твоими племянниками.
- Новости тут разлетаются быстро, - с досадой отозвался Торин, предвкушая очередь из сочувствующих, но кузнец не заметил его недовольства.
- Надеюсь, с ними порядок, - Хенгист покачал головой. – Они сегодня славно потрудились, я бы уголь полдня в одиночку перетаскивал. Вот, передай им.
Он высыпал в ладонь Торина несколько мелких монет, и гном, узрев это несметное богатство, молча приподнял бровь: “Истинный эсгаротец…” И все же Торин сунул деньги в карман и внимательно посмотрел на кузнеца:
- А что еще говорят? Как все началось?
Хенгист был явно удивлен его неведением, но Торин не отводил взгляда, и эсгаротец неуверенно передернул плечами.
- Болтают, будто к твоим парням подошли Даг и Ссорен. Сперва они просто разговаривали, а потом слово за слово – и разговор перешел в драку. В какой-то момент все четверо оказались у края помоста, и твой старший оступился. Хотя старуха Аннеш утверждает, что его столкнули, не знаю, как там было на самом деле…
- Даг и Сорен? – перебил его Торин. – Родичи Догена?
- Они самые, - подозрительно протянул Хенгист.
- Знаешь, где я могу его найти?
Кузнец шумно выдохнул.
- Ох, зря ты это затеял…
- Знаешь или нет?
Хенгист опустил голову и, потирая перемазанную сажей шею, в нерешительности покосился на гнома.
- Ладно, - наконец согласился он, - у тебя своя голова на плечах, какое мне дело до всего этого…
Кузнец оглянулся, словно жалея, что его могут заметить в компании мятежного столяра, и вполголоса промолвил:
- Загляни в трактир, что на южном углу города. Если Догена там нет, наверняка, кто-нибудь подскажет тебе, где его искать.

* * *

Спрашивать Торину не пришлось: войдя в трактир, гном сразу ощутил висящее в воздухе напряжение. Обычно хозяин заведения шутил и сновал по залу, беспечно болтая с завсегдатаями, но сегодня, несмотря на немалое количество посетителей, трактирщик был тих и с явной опаской выходил из-за стойки, чтоб поднести эль.
Доген сидел в глубине зала и неторопливо поглощал похлебку. Не обращая внимания на предостерегающий взгляд трактирщика, Торин прошел прямо к нему и оперся руками о стол.
- Я думал, мы договорились, - произнес он без лишних предисловий.
Доген поднял голову и улыбнулся.
- И тебе добрый день, - он облизнул ложку и указал на скамью напротив. – Устраивайся.
Не сводя глаз с разбойника, Торин сел.
- Итак. О чем мы с тобой договаривались?
- Я выкупил у тебя жизни своих племянников, а сегодня твои головорезы затеяли с ними ссору и едва не убили обоих.
- Погоди-ка! – усмехнулся Доген, взмахнув рукой. – Во-первых, ты просто вернул мне то, что было выиграно обманом. Во-вторых, я совершенно не понимаю, о чем ты толкуешь. Как я слышал, твой племянник оступился, а его брат прыгнул за ним. Смело для того, кто не умеет плавать…
- Прекрати! – рыкнул Торин. – Я, кажется, говорил тебе, что, если ты тронешь их хоть пальцем…
За соседними столами воцарилась напряженная тишина, один из эсгаротцев рискнул оглянуться, но вмешиваться никто не стал. Разговоры возобновились.
- Опять ты мне угрожаешь, - цыкнул Доген, словно жалея о чем-то. – Уверен, что стоит?
В следующий миг за спиной Торина шевельнулась тень, и гном ощутил, что под ребра ему уперся нож. Эреборец неспешно вскинул голову и посмотрел на опасного соседа. Это был незнакомый ему мужчина, так спокойно и естественно заказывающий выпивку, что никто и никогда не заподозрил бы, что он здесь с иной целью. Он и стоял так, чтоб нож в его руке не видел никто, кроме самого Торина.
- Не слишком ли это самоуверенно с твоей стороны? – поинтересовался гном, даже не пытаясь отодвинуться от лезвия.
- Что ты! – улыбнулся Доген. – Я бы уже болтался в петле на площади, если б бездумно убивал людей средь бела дня.
Стоило ему договорить, как нож исчез, а посетитель, получив свою пинту, скрылся в задымленном зале.
- Живя под боком у бургомистра такого богатого и прославленного города, нельзя быть обыкновенным бандитом и поддаваться минутным страстям. Хотя о чем это я? – прислонившись спиной к стене, Доген негромко хмыкнул. - Я ведь честный человек, мне нечего скрывать.
Он неторопливо развязал кисет и, достав щепотку табака, принялся набивать трубку. Впрочем, тень, падавшая на его лицо, не мешала Торину ощущать на себе пристальный взгляд разбойника.
- Не обманывайся, столяр, - вдруг промолвил Доген, понизив голос до едва различимого шепота, - я прекрасно осведомлен о том, как искусно ты управляешься с дубовыми ветвями, и понимаю, что мне не удастся тебя запугать.
Усилием воли Торин подавил желание резко вскинуть голову. Новость о том, что Доген узнал в нем потомка могучих королей из рода Дурина, вызвала противоречивые чувства. С одной стороны, разбойники Эсгарота не входили в число людей, которым Торин рассказал бы о своем происхождении, но многое стало понятным: видя, кто скрывается за личиной столяра, Доген чувствовал угрозу.
- Если у тебя есть претензии ко мне, - произнес наконец Торин, - решим это между собой, не вмешивая мальчишек.
- Для того, кто так презирает собственных племянников, ты слишком о них печешься, - заметил Доген, раскуривая трубку.
- Я оставляю за собой право самому разобраться с ними.
- Да-да, понимаю: семья и все такое. К сожалению, это ничего не меняет.
Доген глубоко затянулся и выпустил в воздух струйку дыма, дав понять, что разговор окончен.

Глава VI, в которой Торин решает последовать совету кукольника

Найти Кили и Фили оказалось не труднее, чем Догена, но если разбойник и не думал прятаться, то молодым гномам просто некуда было идти.
Торин вошел в городскую конюшню, радуясь, что не натолкнулся на ее хозяина, и услышал голос Фили, донесшийся из дальнего стойла:
- Отчудишь так снова – сдам тебя маме.
- Ты мне уже третий раз это говоришь, - отозвался Кили. – Ты согрелся?
- Да. А ты?
- Согрелся.
- И не стыдно тебе обманывать старшего брата?!
- Да у самого-то губы небось не от черники синие!
Торин покачал головой. По крайней мере, одно исконно гномье качество прямо-таки бурлило в крови этих тощих сорванцов, и им было упрямство.
Стараясь ступать неслышно, Торин прошел вглубь конюшни и заглянул за угол. Не имея возможности развести костер, Кили и Фили сидели на сене рядом со своими пони и кутались в одеяла, довольствуясь лишь ветхой крышей над головой. Вид у братьев был жалкий, и стало ясно, что купание не пошло им на пользу. Торин прикрыл глаза, убеждая себя, что сохранит хладнокровие, что бы ни сказали ему племяннички, и вышел из своего укрытия.
- Балрог его раздери, он опять нашел нас, - выдохнул Кили, иронично вскинув брови, и оглянулся на брата: - Как он это делает?
- Не знаю, - прохрипел в ответ Фили. – Сперва я думал, что он ищет нас по запаху, потому и прыгнул в озеро.
- Хороший был план, - одобрил Кили.
Торин молча посмотрел сначала на одного наглеца, потом на другого и понял, что самовнушение не помогло. Он выудил из кармана монеты, данные ему кузнецом, и, ссыпав их на сумку одного из братьев, промолвил:
- Это плата за работу. А теперь собирайтесь и идите за мной.
- Куда? – мигом насторожился Кили.
- Вы слышали, что сказал вам тот человек у моста? Вам нужны эль и теплый очаг…
- Ночевка в конюшне, - буркнул Фили, - кажется неплохой альтернативой всему, что ты можешь предложить.
- Ваша одежда не успеет высохнуть до наступления темноты, а с ее приходом ветер только усилится, - произнес Торин, чувствуя возрастающее раздражение. – От холода вас не спасут ни стены, ни одеяла.
- Мы рискнем, - хором отозвались гномы, и Торин не выдержал.
- Проклятье! – крикнул он, гневно сверкнув глазами. – Не жалеешь себя, подумай хотя бы о брате! Каково ему будет дрожать всю ночь из-за твоей гордыни?!
Воцарилась тишина. Собственно, Торин не обращался ни к кому конкретно и с некоторым удивлением заметил, что Фили украдкой глянул на брата, а через мгновение то же самое сделал Кили.
Еще секунду спустя оба брата поднялись на ноги и, подхватив свои нехитрые пожитки, одинаково угрюмо покосились на дядю.

* * *

В комнате было жарко, и одежда, развешанная на протянутой у камина веревке, должна была высохнуть быстро. А пока Кили и Фили сидели за столом кто в чем: лишней одежды в доме Торина было немного, да и она была велика братьям и по росту, и в плечах.
Сам хозяин молча стоял у огня и помешивал бурлящий суп, размышляя о том, что повар из него никудышный. Впрочем, Кили и Фили не жаловались, съедая все, что он им предлагал: их голод оказался сильнее неловкости, висящей в воздухе. Поэтому когда гном поставил перед ними по миске, ложки недолго лежали без дела. Торин сел на стул и, наблюдая за племянниками краем глаза, принялся набивать трубку. Слова Догена никак не шли у него из головы.
- Ты умеешь стрелять из лука? – вдруг осведомился Торин, выпустив облако сизого дыма.
Вопрос оказался настолько неожиданным, что Кили даже не сразу сообразил, что он адресован ему.
- Что? – тупо переспросил он.
- У тебя со слухом плохо? – нахмурил брови Торин. – Я спросил, стреляешь ли ты из лука.
- Конечно! Иначе зачем мне его с собой таскать?
Торин едва заметно ухмыльнулся.
- Смею предположить, что ты умеешь обращаться с мечом, - он посмотрел на Фили, указывая трубкой на спрятанный в ножны клинок, лежащий рядом с колчаном.
- Мы оба умеем, - отозвался старший, засомневавшись на мгновение, стоит ли отвечать на вопрос.
Торин откинулся на спинку стула и глубоко затянулся.
- Отлично. На днях покажете, на что способны.
Кили и Фили с опаской переглянулись, чувствуя в словах дяди подвох.
- Сегодня можете отдыхать, - продолжил Торин. – Все равно в таком виде вам лучше не высовываться на улицу.
Фили, которому рубашки так и не досталось, вспыхнул до корней волос и плотнее закутался в одеяло.
- А завтра на рассвете отправимся на охоту в Лихолесье.
- В Лихолесье?! – воскликнул Кили, не донеся ложку до рта. – Там же эльфы!
- Мы не станем углубляться в чащу и будем надеяться на то, что нам не придется иметь с ними дело.
- Я не к тому… То есть я думал, эльфы – друзья людям Эсгарота?
- Но мы не люди Эсгарота, - неожиданно жестко отрезал Торин. – Эльфы поддерживали добрососедские отношения с Эребором, пока это было им выгодно. И пусть вы отрицаете свое происхождение, уясните раз и навсегда: гномы Одинокой горы могут рассчитывать только на самих себя.
Фили и Кили притихли. Было что-то пугающее в голосе Торина, что заставило их понять: этой темы лучше не касаться. Но сожалеть было уже поздно. Погрузившийся в свои мысли гном молчал и лишь яростнее попыхивал трубкой, и даже сквозь густую завесу дыма братья видели, что он вспоминает о чем-то очень неприятном, о чем-то, что пробуждает в нем сильный гнев.
- Но вообще-то мы не планировали завтра охотиться, - неожиданно сказал Фили.
Торин вздрогнул и с удивлением воззрился на племянника, словно только что заметил его присутствие.
- В самом деле? – протянул он задумчиво. – Что ж, вынужден огорчить, но, если вы не собираетесь и дальше голодать, у вас нет выбора.
- Это шантаж!
Искреннее возмущение Кили совершенно не проняло Торина. Скорее даже напротив: гном сурово нахмурился и, вытряхнув трубку, ткнул ей в племянника.
- Я предупреждал, что не собираюсь вас кормить!
- Но ведь суп ты нам налил! – Фили красноречиво помахал ложкой.
- Правильно, - мигом откликнулся Торин. – И завтра вы пойдете его отрабатывать!
Старший поперхнулся, а младший не нашелся, что возразить.

Глава VII, в которой Фили получает ценный урок

Утро встретило Торина непривычным для его уха шумом. Он открыл глаза и, приподнявшись на локте, с изумлением обнаружил, что Фили и Кили сидят за столом и ожесточенно спорят, то и дело прерываясь на то, чтоб похохотать.
Накануне, прежде чем лечь спать, Торин внушил себе, что следующий день начнется с перепалки между ним и племянниками, не желающими вставать. И вот они, одетые, взбудораженные и вооруженные, как на войну, гомонят ни свет ни заря, рискуя перебудить всю округу. Торин был так поражен этим открытием, что даже засомневался, проснулся ли на самом деле. Но куда больше растерялись Фили и Кили, когда заметили уставившегося на них дядю. Пару секунд родственники молча таращились друг на друга.
- Мы оседлаем пони! – воскликнул вдруг Фили, и братья вихрем унеслись на улицу, опрокинув по пути оба стула.
Вскоре выяснилось, что лихие молодцы не просто собрались в дорогу, а взяли все, что привезли с собой. Вещей у них было немного, но Торин абсолютно точно знал, что на охоте не пригодится и половина из них.
“В следующий раз будут умнее”, - решил гном и двинулся к конюшням.
Фили и Кили в самом деле проявили небывалую расторопность. Глядя на готовых к отправлению пони, Торин вдруг вспомнил Лорна: неужели кукольник был прав, и охота действительно лучший способ найти общий язык с мальчишками, рано потерявшими отца? С другой стороны, что может знать человек, когда людская жизнь в три раза короче гномьей?
Торин не успел довести мысль до конца, неожиданно заметив, что горевшие воодушевлением племянники помрачнели и насупились. Нахмурив брови, братья смотрели в сторону, провожая кого-то неприязненным взглядом. При этом Фили крепко держал младшего за плечо, явно не давая сойти с места.
- В чем дело? – спросил Торин, подойдя ближе.
Среди редких прохожих он не увидел никого, за кем можно было бы наблюдать с такой неприкрытой злостью.
- Ни в чем, - буркнул Кили, перехватывая поводья пони.
- Ясно, - не стал допытываться Торин, и так сообразив, кто пытался спровоцировать очередную уличную драку.
Гном покачал головой и шумно выдохнул. Доген не оставит их в покое, и Торина это беспокоило. Оставалось надеяться, что Кили и Фили научатся кое-чему на охоте и смогут постоять за себя - в следующий раз.
Ни слова не сказав племянникам, Торин отправился седлать своего пони, и очень скоро все трое уже были в пути. Но не успели они выехать из города, как до слуха их донеся знакомый оклик.
- Торин!
Гном натянул поводья и оглянулся. Через мгновение из переулка вылетел запыхавшийся Лорн. Кукольник быстро преодолел расстояние, отделявшее его от всадников, и оперся о пони Кили, пытаясь отдышаться.
- Ты в лес отправляешься? – спросил он, отерев со лба пот.
- Ты за мной следишь? – вскинул бровь Торин.
Лорн широко улыбнулся.
- Ну, у меня пятеро проворных и любопытных детей, так что можно сказать, что я самый осведомленный человек в городе, - довольный собой кукольник кашлянул и, подождав, пока дыхание окончательно выровняется, продолжил: - Я удивлен, что ты покидаешь город, не закончив работу.
- О чем ты?
- О кресле! – воскликнул Лорн, словно поразившись забывчивости друга. – Помнится, бургомистр пригрозил, что не заплатит, если работа не будет выполнена в срок.
- Ты гнался за нами только для того, чтобы напомнить мне о сроках?
Кукольник озорно фыркнул в ответ на неучтивое замечание и погладил пони по морде.
- Мог бы меня поблагодарить. Кто сбережет твой кошелек лучше эсгаротца?
- Как раз эсгаротцы подходят для этого меньше всего! – хохотнул, не удержавшись, Фили и тут же был одарен суровым взглядом дяди.
Впрочем, не похоже было, чтоб это хоть немного смутило молодого гнома, тут же с вызовом уставившегося в ответ. Торин недовольно покачал головой и подумал, что рано обрадовался утреннему поведению племянников.
- Так что ты хотел? – спросил он, повернувшись к Лорну.
- А, да! – опомнился кукольник и, покопавшись, выудил из-за пазухи лист бумаги, исписанный неразборчивым, но твердым почерком.
Торин взял протянутый пергамент, пробежал по нему быстрым взглядом, и лицо его тут же исказилось негодованием.
- Каждый раз, как я отправляюсь в лес, - отчеканивая каждое слово, промолвил он, - ты подсовываешь мне немыслимые списки, а потом преследуешь меня целую неделю и жалуешься, что я не то принес!
- Не то принес? – удивился Кили и выхватил из руки дяди бумагу. – А зачем кукольнику лекарственные растения? – воскликнул он, просматривая список. – Отваром ивовой коры промывают раны, дурман – это болеутоляющее, а чабрец используют при простуде…
- А что, кукольник не может порезаться, а его дети – заболеть? – ехидно осведомился Лорн. Отобрав у смутившегося гнома пергамент и вновь протянув его Торину, с явным изумлением косящемуся на племянника.
- И длинный он? – не успел Торин опомниться, как Фили свесился с пони и ловким движением пальцев выдернул список из его руки.
- Дай сюда!
На сей раз Торин не был снисходителен и, отвесив племяннику смачный подзатыльник, вернул себе похищенное. Растерявшийся было Фили потер ушибленное место и дерзко воззрился на дядю.
- Не смей меня бить! – прорычал он, угрожающе сверкая глазами.
- А то что? – осадил его Торин, в конец доведенный нахальством юнца.
- Ох, какой накал, - устало “удивился” Лорн, наблюдая за разгорающейся перепалкой.
Он вновь фыркнул и, приблизившись к сжавшемуся Кили, вытащил из кармана еще один список.
- Где ты учился врачеванию? – осведомился он, приняв свой самый строгий вид.
- Я не учился, - честно признался гном. – Мама кое-что рассказывала нам о травах, считала, что нам это может пригодиться.
- Вот и пригодилось, - усмехнулся кукольник и отдал ему второй пергамент. – Прочти-ка, что еще из этого ты знаешь? Там то же самое, - добавил Лорн, заметив неуверенный взгляд, который бросил на дядю Кили. Торин, увлеченный перепалкой со старшим племянником, сам того не замечая, нещадно комкал список. – Узнав, что вы едете втроем, я решил сделать копию. Как видно, не напрасно. Ну, порадуй меня.
Кукольник ободряюще кивнул, Кили разгладил пергамент и принялся читать, с трудом разбирая закорючки эсгаротца. Он просмотрел список до конца и слегка нахмурил брови, вернувшись к одной из строчек.
- Фили! – окликнул он.
- Чего тебе?! – рявкнул гном все еще в пылу ссоры, но сразу же сообразил, что его позвал брат, и смягчился.
- Ты знаешь, что такое ацелас?
- Ацелас? Впервые слышу! А что это?
- Королевский лист – так его еще называют, - вставил Лорн.
- Это же трава такая вонючая! – Фили явно сообразил, о чем идет речь, и брезгливо сморщился.
Кукольник громко хохотнул, с одобрением взглянув на парня.
- Вижу, мы поняли друг друга! Принесите мне пучок-другой, а я как-нибудь расскажу вам историю о том, как юный лекарь повстречал следопыта, раненого отравленным клинком.
- Сделаем, - хмуро пообещал Торин и, кивнув соседу, повел пони по мосту.
Лорн махнул на прощание и, сунув руки в карманы, отвернулся.
- Кили, поехали! – услышал он властный окрик гнома.
- Не ори на моего брата! – тут же вскинулся Фили.
Дядя что-то прошипел ему в ответ, но Лорн уже не вслушивался.
- Охо-хо, кому же из них удачи-то пожелать? – со смешком выдохнул кукольник и легким шагом направился домой.

* * *

С горем пополам силки были расставлены. За те два дня, что спутники добирались до выбранного Торином места, запасы еды существенно истощились, и охоту уже нельзя было назвать ни развлечением, ни тренировкой.
К счастью, в этой части леса дичи было хоть отбавляй, в чем гномы убедились, едва углубившись в чащу. Спрятавшись за поваленным деревом, они наблюдали за молодым оленем, беспечно общипывающим листву с нижних ветвей и не подозревающим, какая опасность ему угрожает.
Тут нужен был один точный выстрел.
Торин всегда считал, что есть вещи, на которые нельзя жалеть сил, времени и денег, и одной из них было оружие. Поэтому он предпочел не заметить того, что Кили при взгляде на его лук испытал всю гамму чувств: от восхищения до зависти. Лук в самом деле был примечателен: короткий, мощный и очень тугой, он был изготовлен только для одного хозяина. Мастер, выполнивший заказ, сказал тогда: “Вы, гномы, неважные стрелки, но ни один эльф такой лук даже в руки не возьмет. Ну не сможет он его натянуть!”
Торин скользнул пальцами по оперению стрелы, затаил дыхание и… Олень испуганно дернулся, потоптался на месте и устремился в чащу – прочь оттуда, где едва не стал добычей.
- Что за?..
Торин высунулся из-за дерева и недоуменно взглянул на стрелу, по-прежнему лежащую на тетиве и так и не отправленную в полет. Нет, олень скрылся не из-за него.
- Кили!
Молодой гном стоял, выпрямившись в полный рост, и виновато теребил свой лук. Услышав грозный оклик, он вздрогнул и смутился еще сильнее, хоть это и казалось невозможным.
- Скажи мне, - сухо проговорил Торин, устремив на него пронзительный взгляд, - как можно было промахнуться с пяти шагов?
Кили потупился, ничего не сказав.
- Ты вообще целился?
- Оставь его в покое, - вмешался Фили. – Он же не специально.
- Поторопившись, ты лишил ужина не только себя, но и нас, – продолжал эреборец, не обратив на старшего племянника никакого внимания. – О чем ты думал, когда стрелял?
- Я сказал, оставь его в покое, - повысил голос Фили.
Прервавшись на полуслове, Торин выгнул бровь. Юнец не желал отступать - это одновременно и раздражало, и делало ему честь. Но все же больше раздражало.
- Я разве с тобой разговариваю?
Так и не дождавшись ответа, эреборец вновь повернулся к устыженному стрелку и тут же перехватил его испуганный взгляд, быстро брошенный поверх его плеча. В следующий миг гладь воздуха прорезал скрежет металла.
- Ты серьезно? – негромко осведомился сын Траина, обнаружив у своей шеи холодный клинок.
- Более чем. Ты же хотел узнать, чего я стою, - криво ухмыльнулся Фили. – Сейчас самое время.
Торин не шевелился, испытующе наблюдая за племянником. Мальчишка был настойчив и упрямо отвечал на взгляд, гордо вздернув подбородок. Атмосфера накалялась.
- Фили, не надо, - взмолился Кили. – Я ведь правда виноват.
- Ничего, братишка. Даже если бы ты не был виноват, он бы нашел, к чему придраться. Вооружайся, - рыкнул он дяде.
Постояв немного, эреборец кивнул:
- Ладно, - и направился в заросли.
- Куда это он? – опешил Фили.
Но Торин не заставил себя долго ждать и вскоре появился на поляне с толстой веткой наперевес. Сунув удивленному Кили лук и колчан со стрелами, он встал напротив Фили и раскинул руки, приглашая его атаковать.
- Ты издеваешься надо мной?! – вспыхнул молодой гном.
- Мать не рассказывала тебе, отчего меня называют Дубощитом? – без тени улыбки спросил Торин.
- Да будет вам! – предпринял последнюю попытку Кили, но родичи уже бросились друг на друга.
Схватка была жаркой, но короткой. Казалось, в каждый удар Фили вкладывал всю злость, копившуюся в нем долгие годы и внезапно вырвавшуюся наружу. Он настойчиво наседал на Торина, обрушивая на него меч с той силой, которая обычно свойственна юности. Но к силе примешивалась горячность и неосмотрительность, и ни один удар так и не достиг цели. От большинства Торин просто уклонился, а когда Фили вдруг оказывался быстрее, отводил его клинок в сторону взмахом ветви.
Терпение принесло плоды. В какой-то момент выведенный из себя юнец устремился в яростную, но необдуманную атаку, и его смятения было достаточно, чтоб Торин им воспользовался. Неожиданно очутившись за спиной племянника, он изо всех сил ударил его ветвью чуть пониже поясницы, а затем, не дав опомниться, схватил его за шею и швырнул на землю.
Кили вскрикнул и бросился было к брату, но предупреждающий взгляд исподлобья заставил его отступить.
- Да как вам только удалось уйти от людей Догена живыми! – язвительно прошипел Торин, наклонившись к самому уху Фили и не позволяя ему вырваться. – Дис вас жалела, а я не буду!
- Только тронь его! – прорычал из-под локтя молодой гном.
- Хочешь защитить брата?
Фили не ответил. Яростно пыхтя в землю.
- Хочешь?!
- Да!
- Тогда, - Торин наклонился еще ниже, чтоб его слышал лишь Фили, - будешь тренироваться со мной. Каждый день!
Он быстро встал и рывком поставил племянника на ноги. Тяжело дыша, Фили нахмурился, но ничего не сказал.
- Теперь ты! – рявкнул Торин, ткнув ветвью в сторону Кили и тут же отбросив ее за ненадобностью.
Парень лишь крепче вцепился в лук, словно готовясь защищаться.
- Ты так и не ответил мне, о чем думал, когда стрелял?
- О чем думал? – смутился Кили.
- Что вообще подвигло тебя стать лучником?
Кили промолчал. Весь его вид говорил, что вопрос дяди застал его врасплох, и он не знает, что сказать. Торин повернулся к Фили, но старший, все еще переживающий поражение, смотрел в землю.
- Да-а, - протянул эреборец, - не с того я начал, - он потер шею, с некоторой растерянностью поглядывая на притихших племянников, и принял решение: - Возвращаемся на стоянку. Нам надо кое о чем поговорить.

* * *

Неудача с оленем была сглажена успешно сработавшими силками. Отправив Фили за дровами, а Кили – за водой, Торин принялся разделывать пойманных кроликов. На троих гномов пары тушек, конечно, не хватит, но в изгнании довольствуются и меньшим, а для Кили это станет уроком: в следующий раз будет целиться лучше. Травы, которые они собрали, пока искали растения для Лорна, разнообразят пресный навар, и в целом ужин можно будет считать состоявшимся.
С этой мыслью Торин вымыл руки в ручье и с тяжелым вздохом занялся готовкой. Он как раз пробовал получившееся варево, проверяя, не научился ли случаем стряпать. Когда Фили, молча сидевший у костра, неожиданно подал голос:
- Ты хотел поговорить с нами о чем-то.
Торин оторвал взор от котелка и, внимательно посмотрев на племянника, нахмурил брови.
- Я передумал.
- Отчего это? – удивился Кили.
- Сомневаюсь, что вы готовы слушать, - Торин резко распрямился. – К тому, что я хотел обсудить, нужно относиться очень серьезно, а у вас в головах только ветер гуляет
- Мы можем быть серьезны, если это требуется! - возмутился Фили.
- Не смеши меня, - Торин фыркнул и, разлив по мискам бульон с редкими кусочками мяса, подал их племянникам. – Ешьте.
Потупившись, братья взялись за ложки и некоторое время послушно жевали, но все же уязвленное самолюбие и любопытство взяли верх. В какой-то момент Торин почувствовал на себе пристальные взгляды и обнаружил, что племянники нетерпеливо ерзают, хотя явно не желают ни просить, ни признаваться. Но он этого и ждал, понимая, что уже достаточно сильно задел их за живое.
Торин опустился на землю, привалился спиной к замшелому дереву и уставился на огонь, размышляя, с чего начать.
- Вам уже приходилось убивать? – спросил он, так и не придумав ничего лучше.
Кили поперхнулся и, сдавленно откашлявшись, покосился на брата. Поколебавшись, Фили молча помотал головой.
- Вот как, - протянул Торин. – Это хорошо.
- Хорошо? – неуверенно переспросил старший.
- Да. Потому что, когда отнимаешь чью-то жизнь, нужно четко понимать, во имя чего ты это делаешь.
Кили и Фили обменялись быстрыми взглядами. Эреборец видел, что его племянники, неожиданно решившиеся на разговор, чувствуют себя скованно, и не стал дожидаться ответа.
- Как становятся воинами? – продолжил он, вертя в пальцах трубку. – По воле отца, из желания стать сильнее, чтоб угнетать или защищать других, из жажды мести или по необходимости – причин может быть много, но именно этот выбор делает нас теми, кем мы являемся. Что, по-вашему, отличает лучника-гнома от лучника-эльфа?
- Помимо острого глаза? – неуклюже пошутил Кили и тут же притих, получив под ребра от брата.
- Быть лучником удобно. Ты отпускаешь тетиву и, когда стрела настигает цель, не чувствуешь, как жизнь покидает поверженного врага. Ты отделяешь себя от противника и можешь позволить себе быть безразличным. Этим гномы отличаются от эльфов. Мы не боимся встретиться с врагом лицом к лицу и принимаем ответственности за свои поступки.
- Но ведь среди нас есть лучники, - возразил сконфуженный Кили. – Зачем же тогда… Ну… тренировки и все такое…
- Все зависит от того, за что ты сражаешься, - перебил Торин, пока парень окончательно не запутался в том, что хочет сказать. – Бесчестно стрелять в того, с кем должен схлестнуться в поединке. Но когда на твоих плечах лежит ответственность не только за свою жизнь, времени на раздумья нет. Для этого и нужно знать, во имя чего ты поднимаешь меч, - он внимательно посмотрел на Кили, - или натягиваешь лук.
Торин замолчал и, набив трубку табаком, потянулся к костру, чтоб взять горящий прут. Братья сидели тихо и, как он надеялся, обдумывали услышанное. Они могли не согласиться с ним или пропустить половину мимо ушей, но разговор состоялся, и это было победой по сравнению с тем, что творилось три дня назад. Торин затянулся и выпустил в воздух облако дыма, немедленно растворившееся в порыве прохладного ветерка.
- Твои еноты какие-то странные на вкус, - произнес вдруг Фили.
- Потому что это кролики, - не моргнув глазом, отозвался Торин.
- Странные кролики.
- Да что ты мелешь?
Торин отложил трубку в сторону и, налив варева в пустую миску, отправил в рот кусок мяса.
- О чем я и говорил, - буркнул он, зачерпывая еще. – Ветер в головах.