События каноничны, взгляд - нет.Подготовка к великому празднику была в самом разгаре – не только в Итилене, но и практически во всех землях Средиземья. За прошедшие десять лет горести войны успели позабыться, а вот ликование от победы наоборот все росло.
Опасность минула навсегда, а значит больше не было резона проверять каждого, минующего городские ворота, или же допрашивать путников, бредущих по дороге.
Ворота отстроенного в рекордно короткие сроки Эмин Арнена были распахнуты и украшены гирляндами цветов и лент, равно как и все улицы города. Единственного пока города, построенного после войны, но успевшего стать столицей и жемчужиной Итилена. Люди поначалу неохотно переезжали в город, стоявший на границе пусть уничтоженной, но обители зла. Но когда здесь поселились князь Фарамир с леди Эовин, а также многие из эльфов Лихолесья, народ потянулся, поверив, что больше зла ждать было неоткуда.
Возможно именно поэтому почти никто не обращал внимания на бредущую по улице эльфийку в серебристо-синем платье. Девушка явно не разделяла ни ликования, захватившего город, ни сосредоточенности, с которой велись последние приготовления к праздничным гуляниям, которые явно затянутся не на один день. Казалось, ей были вовсе безразличны снующие по улицам как люди, так и сородичи, которым она все же старалась не попадаться на глаза.
Иэрэ, или, как теперь ее звали, Итиллэ, прибыла в город совсем недавно и не собиралась в нем задерживаться. Но посмотреть, как празднуют победу Света над Тьмой было любопытно. Хотя она уже и убедилась, что за все прошедшие тысячелетия не изменилось ровным счетом ничего. Все то же ликование, все та же, слишком короткая для людей память, все тот же ярый фанатизм. Причем с фанатизмом простолюдинов, которые пойдут с рогатиной на всякого из тех, на кого укажет светлый лорд, если, разумеется, враг достаточно слаб, ног поспорить фанатизм только таких же, как она – Перворожденных, ну или родившихся еще в Первую Эпоху и знакомыми с теми событиями не понаслышке.
Иэрэ фыркнула, словно рассерженная кошка. Это было странно, но за все минувшие столетия она так и не научилась по-настоящему ненавидеть. По крайней мере, ненавидеть тех, кто не поднимал оружия против нее и уж точно не был виновен в том, что в небытие кануло много того и тех, кто был дорог ее сердцу. А вот брезгливость все росла. После Войны Гнева изобразить слепое ликование не удалось никому, поскольку гибель Белерианда затронула всех, а тут… Ладно бы сгинул только Мордор, но нет же – собственную крепость, которой в былые времена так гордились, сравняли с землей как зараженную злом, и продолжают радоваться собственному триумфу. Хотя спроси половину из этих триумфаторов о том, что лично они сделали для победы, и вряд ли каждый найдется с ответом.
А еще – Иэрэ была уверенна – пройдет тридцать, пятьдесят, сто лет и о минувшем расскажут только легенды, навроде тех, которыми пестрит Первая Эпоха, которым все будут верить, и…
И легенды окончательно заменят историю.
Добравшись до тенистого парка девушка уселась у фонтана, опустила руку в прозрачную и холодную воду, в которой отражалось солнце, блики деревьев и мазки цветов вперемешку с гербами и флагами.
Победа света над ужасным темным властелином, жаждавшим уничтожить мир и поработить всех его жителей.
Красивая – даже не легенда, сказка, которую будут пересказывать как что-то далекое, а быль…
А быль останется Иэрэ и таким, как она. Хотя она, пожалуй, была единственной, кто помнил звезды, отражавшиеся в темных водах Куивиэнен, Долину Ирисов и заливистый смех, мешавшийся с перезвоном колокольчиков, тихие разговоры в каминной зале Аст Ахэ, вечера при свече в библиотеке Тай-арн-Орэ…
А еще кровь, гарь, пепел и волны, раз за разом смывавшие прошлое.